- Нет. Гирро был чрезмерно самоуверен и полагался на одну лишь защиту магией... Тут вопрос к вашему преподобию, - Ройс подошел к столу, на котором среди прочих исчёрканных листков, выудил один испещрённый пометками и знаками вопросов. - Возможно, фамилии из этого списка вам знакомы, среди них есть и ваша.
Молчание затягивалось. Айн медленно переводил взгляд со строки на строку, и челюсть его сжималась, а на щеках заходили желваки.
- Знакомы, - тяжело молвил храмовник. - Все это мои коллеги, по дару. Я говорил, что их немного. Что могу тут сказать? Наша провинция представлена почти полностью. А вот эта фамилия с галочкой и датой напротив - недавно покинувший сей бренный мир мэтр из Керриса... Дата, как вы понимаете, является датой смерти.
- Кто мог получить доступ к подобной информации?
- Ваш милейший Гирро не входил в их число, - Бошан невесело усмехнулся. - Да и вас полагается после таких известий почистить.
- Надеюсь, обойдется без этого, - Ройс на всякий случай отошел подальше к окну, и как раз вовремя, чтобы увидеть знакомую худенькую фигурку, сигающую абы срезать прямо через забор палисадника.
Через минуту запыхавшийся Флико уже стоял перед ним.
- А я говорил, что сначала надо к магу! - дощатая боковина кареты жалобно всхлипнула под кулаком капитана. - Сутки! Сутки прошли.
- Вы, и правда, думаете, он их маг? - меланхолично спросил господин Бошан, внимательно разглядывая городской пейзаж.
Экипаж двигался раздражающе медленно по запруженным людьми и повозками улицам Демея. "Ехать близко, а тащимся так, что пешком быстрее будет. И этот святоша...," - негодовал Ройс. Его преподобие был до омерзения спокоен, что бесило Ройса ничуть не меньше сложившейся ситуации.
'Остынь', - говорили тон и поведение айна, но сказать проще, чем сделать. Когда по городу облава, и все твои маленькие храбрецы сидят, кто в камере, кто, притаившись, в Грачовнике, когда снедавшее тебя беспокойство оказывается вовсе не зудом бездействия, а вполне оправдавшимся нехорошим предчувствием, когда ты знал, ты чувствовал, каким должен быть следующий ход, но дал сомнениям взять верх. Поздно метаться, храмовник прав, нужно действовать и быстро, иначе совесть твоя никогда не даст тебе покоя, а призрак рыжей будет навещать до глубокой старости. Айн в воспитательных целях проследит, чтоб ты мучился подольше.
Собравшись с мыслями, капитан уже гораздо ровнее ответил:
- Он идеальная кандидатура. Работает с материалом. Тоже из недавних назначенцев. Нарисовался очень кстати.
- А где был до того? - резкость Клебера не могла прошибить его каменного спокойствия.
- А вот мы у него и спросим.
- Вы предполагаете, допросить мага легко? Вы вошли, и он сознался?
- Не держите меня за дурачка! Я десять лет в сыске колю таких вот мр... - снова вспылил Ройс, но осекся под укоризненным взглядом господина Бошана. - Я прекрасно знаю все его права и привилегии класса - следственные действия с уведомлением Ковена, допрос в присутствии коллеги и тому подобные бюрократические лазейки. Не говоря уж о том, что он может просто уйти в несознанку. Но я же к нему чисто по-дружески, - Ройс неприятно улыбнулся. - Поговорить о девушке. Думаете, откажется поучаствовать в беседе?
- Да, если не дурак.
- Ваше преподобие, как я сказал, десять лет в сыске дали мне некоторый опыт ведения допроса, пардон, неформальной беседы. Я знаю навскидку четыре способа потребовать от мага немедленного, и, заметьте, бескорыстного сотрудничества. Во-первых, он государственный служащий под присягой. А мы с вами вполне легально и даже не частным порядком, ведь меня никто не отстранял, расследуем дело. Во-вторых, это его пассия пропала, не захочет же он вызывать более серьезные подозрения. В-третьих, госпожа Марика, фигурантка дела, исчезла при подозрительных обстоятельствах, дело срочное, а в таких случаях - пока дойдет до Ковена... Письмецо я, конечно, отправлю, а за понятого будете вы, благочестивый айн с даром, практически коллега.
Господин Бошан покачал головой подобной находчивости, если не сказать наглости, и лишь спросил:
- Боюсь предположить, что за четвертый вариант...
- Если первые три не сработают - увидите, - ответил капитан и уставился в окно, за которым уже мелькали дома мажьего квартала.
Какое-то время они ехали молча, пока храмовник не нарушил тишину:
- Нам сейчас предстоит такое дело, перед которым, по-хорошему, мне надо поститься месяц.
- Да что, в конце концов, вас так смущает, кроме классовой неприязни?