Госпожа Неудача (СИ)

— Ты же умная девочка, и уже все поняла, не так ли? Садись в машину, у меня к тебе пара вопросов, и я очень надеюсь, что ты будешь предельно откровенна.

Я сглотнула комок, ставший в горле и, шатаясь, побрела к его машине, села на переднее сидение. Покопошившись в багажнике несколько минут, полицейский сел за руль, шустро вырулил на шоссе и направился куда то за город.

— Ну, рассказывай, что знаешь, — подтолкнул меня он к разговору, счастливо улыбаясь. Наверное мысленно уже тратил деньги.

Я молчала. Мне было нечего сказать.

— Давай-давай. У нас полно времени. Я знаю, что ты известная молчунья, и то, что тебе известно многое. Чтобы не говорил мальчишка, ты знаешь намного больше. Как ты стала Курьером и где должна была проводиться сделка?

Я снова молчала.

— Молчишь? Радуйся, я сегодня в очень хорошем настроении, иначе ты быстро бы стала разговорчивей. Тогда может, скажешь, что было в контейнере?

— Можно мне… воды…

Он покосился на меня с недоумением, потом пожал плечами. Наклонился и достал из бардачка бутылочку с минералкой. В бардачке матово блеснула рукоять пистолета и мужчина, зыркнув на меня, кинул бутылочку мне на колени и потянулся за оружием. Повертел его немного перед моим носом и засунул за пояс.

— Так и будешь молчать? — гаркнул на меня, я икнула от страха и начала пить ледяную воду чтобы хоть как-то отвлечься и успокоиться.

Когда машина резко остановилась, я от страха вжалась в сидение. От резкого толчка бутылка выпала из рук, подскочила, и вода пролилась на пальто мужчины, заливаясь в карманы. Полицейский брезгливо поморщился, выскочил из салона, отряхнулся. Подошел с моей стороны и с силой вытащил на улицу. Я не сопротивлялась, тряпичной куклой обвисая в его руках.

Вокруг потрескивал мороз, земля под ногами была сухая, твердая, редко усыпанная пожухлыми осенними листьями и мелкими веточками. Деревья высились над нами, пытаясь заслонить небо почерневшими голыми ветками. Где-то каркала ворона нагоняя мрачности.

Было пустынно. Вокруг ни души. Ни одного здания. Именно в такие места маньяки привозят своих жертв, где никто не услышит крики. Или выстрелы. Где никто не будет искать закопанный труп.

***

Я стояла на коленях на холодной земле, а мне в висок упиралось ледяное дуло пистолета. По телу пробегала крупная дрожь не то от страха не то от предвкушения. В душе зародилось нечто сродни азарту.

Все настолько реально. Перед глазами мелькали мгновения прошедших дней: вот я реву посреди ночи на своей кровати, а рядом беспокойно спит подруга; а вот я уже сижу в шкафу заброшенного здания на безлюдной улице, сердце замирает от страха, а рядом слышен выстрел; потом вижу беспокойного соседа с его извечно ехидной улыбкой — вот он удивился бы, увидев, где оказалась его странная соседка, а может даже написал о мне книгу; а вот я уже в объятьях Максима, и весь мир замер от любви и ласки, но через мгновение вижу его холодный взгляд, а затем смотрю вслед на безразлично удаляющуюся фигуру и сердце пропускает удар.

Теперь же я стою на самом кончике лезвия ножа и совсем не знаю что делать: плакать ли от бесцельно прожитой жизни или смеяться над тем, как пошутила надо мной судьба. И я решаю, что достаточно наплакалась в этой жизни, поэтому, опустив голову, начинаю тихо смеяться. Затем сильнее, громче, и вскоре полицейский в недоумении отступает на шаг, в ужасе глядя на меня как на безумную.

— Совсем рехнулась?

Я подняла взгляд и заметила, что рука с пистолетом дрогнула, на лице — гримаса отчаянья; лоб, не смотря на лютый холод, покрыт крупными каплями пота. Я посмотрела ему прямо в глаза и ухмыльнулась самой жуткой улыбкой, из арсенала увиденных когда либо. Мать бы мною гордилась — мужчина совсем опешил, глаза его забегали.

— Не смотри на меня ТАК! — заорал он.

— Что, никогда не приходилось убивать невиновного, глядя ему прямо в глаза?

— Так уж невинна? Как же ты тогда попала в такую ситуацию?

Чуть ранее, до того, как направил на меня пистолет, мужчина пытался выдавить из меня хоть каплю информацию по поводу сделки, но я ничего не знала. А теперь я поняла, что это все ему было не важно, ведь он просто оттягивал время, не желая приводить мой приговор в исполнение. Из-за своей нечестности он не хотел оставлять меня в живых, ведь это могло скомпрометировать его, а так он будет чист. Скорее всего, Макс тоже не жилец, ведь он знает о произошедшем. Впрочем, это уже не важно.

— Вы вспотели. Простудитесь.

Он посмотрел на меня с недоумением, и в нерешительности засунул руку в карман в поисках платка. Достал несколько намокших долларовых купюр и взгляд его сначала потеплел, словно сбылась наконец его долгожданная мечта, а затем, резко его глаза расширились в ужасе. Он выронил пистолет, схватил деньги и зачем-то начал их тереть — на пальцах появились яркие разводы.

— Не может быть, — проговорил он голосом полным боли и отчаянья, — не может быть. Это не правда. Не может быть.