Госпожа Победа (сборник)

Цусима. У борта стоят моряки.
Их лица в печали красивы.
Протяжный гудок, и ложатся венки
На тихие волны пролива.

И лево руля, и след за кормой

Рисуется замкнутым кругом.
Когда-то кипел здесь отчаянный бой,
Павших героев здесь вечный покой —
Отечества верные слуги.

Их много, российских подводных могил,

Где гробом родимое судно.
Ничто не укажет «Здесь в Бозе почил».
И кончился путь многотрудный.

Атлантика. Север. Полярный конвой.

Пройти бы, чтоб чисто да гладко,
Чтоб все перископы прошли стороной,
Ведь груз-то – бензин и взрывчатка.

Да где там, подлодки как стаи акул,

И бомбы рвут гладь океана.
Пламя над морем, и грохот, и гул,
И всех не прикрыла охрана.

Налет за налетом, но все же дошли.

Тому уже многие годы.
Отчизне победу добыть помогли.
Лежат под водой пароходы.
А Тихим шли больше суда в одиночку.

Авось да прикроет темная ночка.

Океан-то велик, в нем бессчетно дорог.
По какой же пойти? Да спасет тебя Бог,
Чтобы высь в облаках и плотнее туман,
Чтобы в базах врага задержал ураган.

И круглые сутки, минули бы беды,

Не просмотреть бы след от торпеды
И приближающийся самолет.
«Как будто гудит? Да вот же он, вот».
Точкою в небе паук-крестовик.
Летчик, должно быть, к прицелу приник.

Тревога. Команда спешит по расчетам:

«Эх, рассчитаться бы с самолетом».
Да оружья – пушчонка да эрликон —
Снаряд – не снаряд и патрон – не патрон.
Это против налетов и торпедных атак
Что ивовый прут против стаи собак.

И все же стреляли, порой попадали,

Форштевнем торпеды подлодок встречали,
А самолеты встречали бортом —
«Авось пронесет!» и привычное «К черту!»

Время лихое. Что было, то было.

Сражались отважно. Не все проносило.
И уходили на дно моряки —
Вот и ложатся на воду венки.
Их море качает и ветер несет.
Память о славе героев живет.

г. Владивосток. 20 апреля 1997 г.

Атака