Госпожа попаданка (СИ)

— Все богини находят свое воплощение в наднебесной выси, — продолжала Астерия, — все эти звезды не просто точки на небе, но огромные шары жидкого огня или же глыбы камня и льда, лишь иногда согреваемые изнутри внутренним огнем, подобным тем, что выплескиваются на поверхность во время извержений вулканов. На духовном же уровне — все это есть средоточия мощи богинь, направляющих их движения по небу, управляя тем самым судьбой всего сущего. Марга, красная планета, воплощает жажду крови Эмпусы, Вештара, зеленая планета, воплощает сладострастие и плодородие Ламии, тогда как стремительная Геркурия, что быстрее всех проносится по ночному небу, воплощает хитроумие Лаверны. Из сочетания этих светил ткется и наша с вами судьба и ткань всего мироздания.

Словно подтверждая ее слова, надголовами изумленных послушниц сменяли друг друга причудливые видения. Лене, как человеку знакомому с голливудской космофантастикой, были не так уж в диковинку разноцветные планеты со всеми их спутниками, кольцами и причудливыми очертаниями материков. Остальные же послушницы смотрели на все это разинув рот — даже такие, казалось бы, опытные как Икария и ее подручницы.

— Большое повторяет себя в малом, ничтожное — в великом, — продолжала Астерия. — Движение звезд повторяет все сущее в подлунном мире, но сами планеты есть лишь отражение грандиозных созвездий, находящихся в Великой Пустоте. В тех созвездиях не десятки, не сотни, но тысячи миров, подобных тем, что предстают сейчас перед нами. Звезда Большого Пса есть отражение великой Скиллы, а алая звезда Гуль, являет собой воплощение Стено. Что же до созвездий Плейоны, то через него на нас изливается на нас воля всех Семерых, объединенных волей Скилакагеты.

Над головами девушек вспыхивали вспыхивали звезды, окруженные огненными коронами и протуберанцами. Одни светила выглядели, как Черное Солнце — черный диск, окруженный белым ободком, другие же излучали зловещее багровое или фиолетовое свечение. Непроницаемым мраком зияли черные дыры, чертили огненные следы кометы. Прекрасное, но и пугающее своей необъятностью зрелище, заставляло задуматься о ничтожестве человека перед ужасающим величием Бесконечности.

— Можно вопрос, — вдруг вскинула руку Лена, поймав удивленные и осуждающие взгляды послушниц. Астерия удивленно вскинула бровь, но все же кивнула.

— Эти звезды и миры, — начала послушница, — может ли в них на них быть жизнь, подобная нашей? Или какая-то иная, но все же жизнь?

— Хороший вопрос, — кивнула Астерия, — то о чем ты говоришь, есть предмет рассуждения многих великих умов — и внашем Монастыре и в Брокгартском университете и в Великой Пирамиде Амдуата. В своем величии Триморфа может заселить те миры разными существами — есть несколько толстых трудов в которых расписано, как особенности того или иного мира, будь он населен, могут отразиться на понимании тамошними жителями наших божеств. Впрочем, это все лишь отвлеченные рассуждения, не имеющие практического применения — в отличие от того, чему я буду учить вас сейчас. Итак запоминайте: Вештара в доме Мантикоры означает…

Когда занятия закончились Лена украдкой выбравшись из монастыря спустилась в Нижние Сады. Прокравшись через заросли лиан, покрытых остро пахнущими цветами, девушка оказалась на краю круглого, словно чаша, озерца, укрывшегося меж густых зарослей. Над озерцом возвышался очередной склон горы, с вершины которой в озеро с шумом падал небольшой водопад. Здесь же стояло и то самое блюдо, со свежей, еще трепещущей под струями форелью — Звенко выполнил поручение Госпожи. Кэт запаздывала — что для нее было обычным делом. Лена, вздохнув, уселась у водопада и приготовилась ждать.

Негромкий плеск, явно отличающийся от звуков потоков водопада, заставил Лену бросить взгляд на озеро. В тот же миг она увидела увидев две расходившиеся полосы на воде, отмечающих приближение к ней под водой некоего крупного тела. Девушка едва успела отпрянуть к скале, когда из воды выметнулось нечто, щёлкнувшее исполинской пастью перед самым ее носом. Лена, наскоро сотворив заклинание, пустила шар тьмы в морду твари, но та, чавкнув пастью, просто пожрала его. Ничего другого Лена уже сделать не успевала — даже убежать тоже. Путь к отступлению ей преграждала исполинская тварь, напоминавшая черную ящерицу, метров пять в длину, но вместо чешуи у нее была бородавчатая слизистая кожа. В огромной пасти виднелись мелкие, но острые зубы. Лена, ухватив ближайший камень, швырнула его в тварь, но оно лишь разозлила чудовище. По ногам ударил огромный хвост и Лена, не удержавшись, рухнула прямо в воду, опрокидывая блюдо. На камнях забились рыбы, сверкая алой чешуей и соскальзывая в пруд. Чудовище же не обращало на них внимания — огромная пасть нависла над Леной, пахнув запахом гниющей рыбы и водорослей.