Госпожа президент

А ведь будут еще звонки, вдруг сообразил он. Не только из Эстфолла и Вестфолла. Объявится еще много свидетелей, и заслуживающих доверия, и охочих до сенсации, но все будут клясться, что видели синий «форд», двух мужчин и женщину в красном.

При мысли об этом лицо обдало жаром. Воздух в зале был спертый, влажный. Он ослабил галстук, дыхание участилось.

— Хоть что-нибудь они тебе говорят? — повторил толстяк.

— Нет, — ответил Салхус. — Ставят в тупик, как и все прочее в этом деле.

Он снял галстук, сунул его в карман и пошел за кофе, рассчитывая заодно добыть пару таблеток парацетамола.

7

Малышка Рагнхильд в машине уснула. Ингер Юханна проскочила мимо свободного парковочного места прямо у калитки в низкой каменной ограде. Кварталом дальше, на Лилле-Фрогнер-алле, обнаружился новый просвет, и она зарулила туда, объехав фургон с искореженной выхлопной трубой. Рагнхильд тихонько пискнула, когда поддон лязгнул, но не проснулась.

Ингер Юханна чувствовала себя уверенно, а одновременно терзалась сомнениями.

Примут ее с радостью, она знала. В этом доме всегда царила удивительная атмосфера дружелюбия и обособленности — будто солнечный островок вдали от берегов. Обитатели, похоже, из дому не отлучались. Чудаковатая старуха-служанка действительно никогда за порог не выходила, и, как слыхала Ингер Юханна, все необходимое им доставляли прямо на квартиру. Последние полгода она бывала здесь довольно часто, примерно раз в три недели. На первых порах потому, что нуждалась в помощи. Но мало-помалу визиты на Крусес-гате стали приятной привычкой. Здесь она располагала собой, могла отдохнуть от Ингвара и остальных домашних. Старая служанка сразу брала Рагнхильд под свою опеку. И двум женщинам никто не мешал.

Они просто сидели как давние друзья и вели серьезный разговор.

Ингер Юханна всегда чувствовала, что ей здесь рады. И все-таки почему-то медлила. Пожалуй, вещи можно пока оставить в машине. Особой необходимости в них сейчас нет. Сперва надо бы прозондировать почву. Сделать вид, будто просто заехала в гости, и разведать обстановку. Удобно ли это? Не помешает ли им, что она заявилась с младенцем и хочет пожить у них, у людей, с которыми, в сущности, познакомилась совсем недавно?

Решение Ингер Юханна приняла быстро.

Заглушила мотор, вынула ключ из зажигания. От тишины Рагнхильд, как всегда, проснулась. И обрадовалась, когда мама извлекла ее из детского сиденья.

— Агни спала, — весело сообщила девчушка и без возражений позволила взять себя на руки.

Ингер Юханна быстро зашагала вдоль каменной ограды, вошла в калитку и направилась к подъезду. На ходу бросила взгляд на окна верхнего этажа. Шторы в гостиной полузадернуты. Свет погашен, что, впрочем, неудивительно — в середине-то дня. Тени могучих дубов резко вырисовывались на асфальте, а у самого дома ее на миг ослепил яркий солнечный блик в каком-то окне.

Лифтом она поднялась наверх и без колебаний позвонила.

После неимоверно долгого ожидания наконец послышался лязг замков. Дверь отворилась.

— Батюшки, неужто моя красоточка!

С Ингер Юханной служанка даже не поздоровалась. Решительно выхватила у нее Рагнхильд и посадила себе на бедро, что-то ласково приговаривая. Малышка немедля уцепилась за ее бусы — большие разноцветные деревянные шарики. Марри уковыляла на кухню и закрыла за собой дверь, так и не сказав ни слова Ингер Юханне.

В глубине просторного холла виднелась стеклянная стена. Из гостиной выехала женщина в инвалидном кресле — черный силуэт на фоне дневного света, льющегося в большие окна.

— Привет! — сказала Ингер Юханна.

— Привет! — отозвалась женщина в кресле и подъехала ближе.

— Можно побыть у тебя?

— Да. Входи.

— Я имею в виду… — начала Ингер Юханна. — Можно мне… можно нам с Рагнхильд… остаться здесь? На несколько дней?

Женщина подъехала еще ближе. Колеса кресла чуть поскрипывали, хотя, возможно, поскрипывали по паркету резиновые шины. Она тронула пальцами панель на стене — и с легким жужжанием на окнах опустились шторы. В передней воцарился уютный полумрак.

— Разумеется, можно. Входи. Закрой дверь.

— Всего на несколько дней.

— Мы всегда вам рады.

— Спасибо.

Горло перехватило, Ингер Юханна не пошевелилась. Женщина в кресле подъехала к ней вплотную, протянула руку.

— Полагаю, никто не умер, — спокойно сказала она. — Иначе бы ты вряд ли приехала.

— Никто не умер, — тихонько всхлипнула Ингер Юханна. — Все живы-здоровы.

— Сколько хочешь, столько и оставайся. А пока входи наконец и закрой дверь. Я вообще-то проголодалась и хотела закусить.

Ханна Вильхельмсен развернула кресло и не спеша покатила на кухню, где слышался смех Рагнхильд, звонкий и счастливый.

8

Уоррен Сиффорд скользнул взглядом по допотопному телевизору с комнатной антенной, по пробковой доске объявлений в треснувшей раме, по конторскому креслу, у которого отсутствовал один подлокотник. Потом украдкой потянул носом воздух. В мусорной корзине валялись три побуревших яблочных огрызка.