Госпожа следователь

— В прошлом году я получила страшный солнечный удар, — томно пропела Клавдия. Самой же стало противно. Ситуация идиотская — словно они сами напросились собаку искать. — И потом, неплохо было бы осмотреть место преступления.

— Я и сам не знаю, где это место…

— Тем более. Вместе разберемся.

Первый этаж особняка представлял собой светлую и просторную комнату, что-то вроде холла. В ней почти не было мебели, на полу ковер, в дальнем углу вверх уходила винтовая лестница, а в правой стене чернел квадрат камина.

К своему удивлению, Клавдия не заметила беспорядка, так что ей стало непонятно, почему Черепец вдруг начал стесняться.

— Это подстилка Фомы, — Алексей указал на маленький полосатый матрасик, лежавший под массивным дубовым столом. — Фома любил темноту и не переносил шума…

«Такое впечатление, будто он говорит о родном брате или собственном сыне», — подумала Дежкина.

— Я вчера вернулся с работы чуть позже. — Черепец нервно закурил, предложил сигареты Игорю, но тот вежливо отказался. — Открыл дверь, и сердце сразу екнуло… Обычно Фома встречал меня, прыгал от радости, все норовил лизнуть в щеку…

— Но вчера, как я понимаю, вас никто не встретил, — вывела из вышесказанного Клавдия Васильевна.

— Никто… — подтвердил Черепец. — Я сразу бросился на второй этаж. Думал, что, быть может, дверь в спальне от сквозняка захлопнулась.

— В спальне?

— Фома, как и любая другая собака, обожал валяться на хозяйской кровати… Но спальня была пуста.

— А где вы работаете, если не секрет?

— Я заместитель председателя Российской кинологической федерации.

Клавдию смутила интонация Алексея Георгиевича. Смутила какой-то недосказанностью, уклончивостью, что ли.

— Кинологическая?..

— Да, только это не с кино связано. «Кинос» — по-гречески значит «собака».

— И что, есть такая собачья федерация? — наивно спросила Клавдия.

— Есть.

— Надо же, не знала. — Она наклонилась, подняла с пола покрытый шерстяными волосками матрасик и внимательно его рассмотрела, будто стараясь отыскать отпечатки собачьих пальцев. — А почему вы решили, что вашего пса украли? Может, он убежал?

— Это исключено, — твердо ответил Черепец. — Я всегда проверяю перед уходом, чтобы все окна были закрыты. Фома не мог убежать.

— А что в этом особенного? — удивилась Дежкина. — Ну, вышла собака во двор. Не вечно же ей в духоте сидеть.

— Фома никогда не выходил один во двор… Только со мной, на поводке.

— К чему такие строгости? Вокруг же сплошной забор!

— Это уже вопрос методики воспитания, — снисходительно произнес Черепец. — А насчет забора вы правильно подметили. Вряд ли через него слон перемахнет, даже если учует слониху.

— Действительно… — На лбу Клавдии Васильевны появились задумчивые морщинки. Ее первая и самая очевидная версия с треском рухнула, а искать вторую не очень-то хотелось. — Ну а вы сами как-нибудь можете объяснить таинственное исчезновение пса?

— Мог бы — не обращался бы к вам.

— Ну да, ну да… — все еще не выпуская из рук собачью подстилку, пробормотала Дежкина. — Вы постоянно живете в Переделкине?

— Нет, только летом.

— В котором часу вы уезжаете на работу?

— В восемь утра.

— И когда вы обычно возвращаетесь из Москвы?

— Где-то около семи.

— А вчера?

— Около девяти, точно не помню.

— Наверное, это утомительно — каждый день проводить столько времени в электричке?

— Вообще-то раньше у меня была машина…

— И где она сейчас? Сломалась?

— Нет, понадобились деньги, пришлось продать…

И опять какая-то недоговоренность.

— Мой муж заядлый автомобилист. Вечно приносит домой какие-то детали, железяки, вечно у него руки в мазуте или еще в какой-то гадости. Бр-р-р… — Клавдия невольно передернула плечами. — Я никогда в жизни за баранку не сяду. Боюсь… Если сама не врежусь, так в меня обязательно врежутся. А на ремонт столько деньжищ уходит, вы себе представить не можете!

— Почему же? Могу.

— У вас тоже был «Москвич»?

— Боже упаси!.. — поморщился Алексей Георгиевич. — «Лада» девяносто девятая. Хотя и с ней пришлось помучиться.

— Говорила я своему мужу: лучше подкопить еще немножко и купить нормальную машину. А он: «Нет ничего лучше «Москвича»! К нему запчасти дешевые!» И теперь каждый месяц полполучки на эти самые запчасти уходит…

— Понимаю ваши заботы, но мы, кажется, отвлеклись.

— Вы правы, вернемся к нашим баранам, — совсем не весело улыбнулась Дежкина. — Верней, собакам… Вы утверждаете, что в течение вчерашнего дня некто посторонний прокрался в ваш дом и похитил Фому? Но зачем? Такая редкая и дорогая порода?

— Фома был метисом.

— Иными словами — дворняжкой, — подал голос сидевший на подоконнике Игорь.

— Ваш коллега попал в самую точку. — Черепец открыл ящик комода, вынул из него поляроидный снимок и протянул Клавдии. — Чистокровной дворняжкой. Можете сами убедиться.