Госпожа Смерть. История Марии Мандель, самой жестокой надзирательницы Аушвица

На фотографии Франца в заявлении на паспорт, сделанной в 1930-х годах, изображен суровый мужчина, с вызовом смотрящий в камеру, со слегка нахмуренными бровями и худощавым телом, загорелым и подтянутым от тяжелой работы. Его волосы аккуратно подстрижены, усы маленькие и деловитые, уши правильной формы и плотно прилегают к голове. Его темные глаза проницательны. На других снимках Франц часто изображен в рабочем фартуке, повязанном вокруг талии, с руками, обтянутыми веревкой мышц, и трубкой во рту. Семья Мандель сама выращивала табак для этой трубки, который впоследствии внук описывал как не очень качественный, но с gute Duft, приятным ароматом⁴. В качестве отдыха по вечерам Франц играл на цитре. Он, несомненно, оказывал сильнейшее влияние на Марию до самой ее смерти. Позже, в тюрьме, Мария больше всего беспокоилась о том, как ее поступки и судьба отразились на ее отце.

Мать Марии, Анна Штрайбль, была дочерью деревенского кузнеца из соседней деревушки Фройндорф⁵. Будучи на два года старше своего мужа, Анна на протяжении всей жизни страдала от депрессии.

На своей фотографии в паспорте Анна выглядит невыразимо печальной. Ее лицо измождено, глаза затравленные, влажные и подавленные грузом обстоятельств. Волосы Анны аккуратно зачесаны назад, а поза тела надломленная, покорная. В семье Мандель Анна занимала неприметное место. Мучимая болезнями, она не могла справиться с реалиями и обязанностями своей жизни⁶.

После начала менопаузы у Анны случился нервный срыв. Ее депрессия обострилась, она стала нервной, вспыльчивой и чрезмерно чувствительной к раздражителям. Диагноз Vervensach (нервное расстройство)⁷ и другие проблемы привели к тому, что нервный срыв Анны длился семь лет. К сожалению, в то время и в том месте было мало способов лечения того, что называлось «эволюционной меланхолией», и она очень страдала.

Несмотря на это, дети очень любили Анну. Мария однажды заявила: «[Хотя] моя добрая матушка редко подходила к нам, детям, доктор не мог с этим ничего поделать. Все должно было наладиться само собой. После этого моя мама была для нас самой лучшей на земле»⁸.

На протяжении всей своей жизни Анна оставалась благочестивой католичкой. В более поздние годы, после того как Мария начала работать в Аушвице и изменилась в характере, Анна ежедневно ходила на святую мессу, молясь за вечную душу своей дочери. Она умерла до конца войны, в 1944 году.

Первым ребенком Анны и Франца был сын Георг, родившийся в 1905 году. Будучи на семь лет старше Марии, он оставался единственным мальчиком в семье. Георг вырос светловолосым, мускулистым и суровым мужчиной, несколько ниже своего отца. В феврале 1908 года родилась дочь Анна, за ней в 1909 году появилась еще одна дочь, Алоизия, по прозвищу Лоизи. Затем, в 1912 году, появилась Мария. Она была красивым ребенком, светловолосым и хорошо сложенным, с потрясающими светло-карими глазами, и унаследовала высокие скулы и черты лица своего отца.

На улице Штигль стоял большой и крепкий дом семьи Мандель с пристроенным сараем, окруженный полями и с прекрасным видом на город. Франц Мандель считался очень хорошим человеком, который никогда не ссорился с соседями⁹.

Внутри дома были просторные комнаты с низкими потолками. Мастерская Франца и обувной магазин располагались в передней, выходящей на улицу. В небольшой комнате у прихожей хранилась кожа, из которой делали обувь. Фермеры приносили частично выделанные шкуры с умерших или забитых животных, и в доме всегда стоял «специфический запах свежих и просоленных шкур»¹⁰. Спустя десятилетия, в Биркенау, запах плоти на разных стадиях разложения возвращал Марию к этому запаху.

Франц был искусным мастером и дальновидным бизнесменом. Люди нанимались в подмастерья, чтобы помогать с магазином и изготовлением обуви. Кроме того, они выполняли разную работу по дому, жили и питались вместе с семьей. Один из его работников, работавший в Мюнцкирхене во времена детства Марии, описывал Франца Манделя как человека строгого, открытого и справедливого. «Человека, который относился ко всем одинаково и был восприимчив к новым идеям. Благородного человека»¹¹.

Дом семьи Мандель также был и рабочей фермой. Большинство жителей общины, включая Манделей, выращивали продовольственные культуры, которые можно было хранить всю зиму: картофель, петрушку, красную свеклу, капусту и морковь. Чтобы сохранить урожай свежим, использовались сырые холодные погреба, а корнеплоды для сохранения укладывали во влажный песок. Во дворе у Манделей росло грушевое дерево, из плодов которого делали сидр. В обязанности Марии входило доить коров, делать масло, ухаживать за домашней птицей и приносить свежую воду из колонки.