Госпожа страсти, или В аду развод не принят

– Это жизнь, детка. – Егор привлек ее к себе и поцеловал осторожно, стараясь не смазать помаду. – Такая жизнь… Он ведь в первый раз сел совсем молодым, пацаном еще. Потом еще два раза садился, на воле больше полугода и не был, так что видеться нам особенно и некогда было.

– Ну, Коваль, теперь ты точно в шоколаде – уж на жену брата даже такой гад, как Бес, не станет норку драть, – проговорил Хохол.

– Это еще бабка надвое сказала, – теперь Марина уже не была так уверена в этом, скорее наоборот.

К счастью, они подъехали к ресторану, и продолжать разговор не пришлось. Подобная близость к пахану совершенно не входила в ее планы, это было скорее минусом, чем плюсом – если Бес догадался о том, что Егор жив, то он мог поделиться этой догадкой еще с кем-то. И это лишнее – не хватало еще, чтобы прокуратура заинтересовалась личностью владельца "МБК" господина Грищенко вплотную…

Как только Егору в голову пришло такое устроить – Коваль даже дара речи лишилась: вместо обычных официанток он пригласил… черт побери, стриптизеров из одного Марининого ночного клуба! То-то Ветуля обрадуется!

– Ты спятил, Малыш, – прошептала Марина мужу на ухо. – Я и так еле держусь, чтобы тебя в темный угол не завести, так ты еще и это…

– Это не самое интересное, детка…

…Ну, если и это не самое…

…Вечер был просто превосходный, Егор умел делать все со вкусом и размахом. Марина давно так не отдыхала, как сегодня, даже на то, что Хохол то и дело приглашает ее танцевать, муж не реагировал, только улыбался, глядя на счастливое лицо жены. Женька же бережно обнимал Марину за талию, прижимая к себе, и шептал на ухо:

– Киска, любимая моя… Ты просто красотка сегодня…

Она танцевала и с братом, и с отцом, и даже племянник пригласил ее на танец, но главным сюрпризом оказалось появление Карлоса, с которым они исполнили-таки румбу вполтемпа.

– Спасибо тебе, Карлос, – искренне сказала Коваль, когда танец закончился.

– Приезжай ко мне хоть завтра – начнем все снова, – невозмутимо предложил он. – Немного форму потеряла, но за пару недель, думаю, восстановим.

– Тетка, я в шоке! – вклинился Колька. – Обалденно смотрелась!

– Парень, ты не видел, как она все остальное танцевала! – мечтательно прикрыл глаза Карлос.

Но и это было не все…

Уже глубокой ночью Егор поманил Марину в татами-рум. Она подчинилась, и дверь-перегородка отрезала их от шумного застолья. Полутемное помещение, чуть подсвеченное небольшими плоскими фонарями по углам, скрадывало все звуки, на низком столике в большой чаше плавали четыре маленькие свечки. Их огоньки слегка подрагивали, а плавящийся стеарин источал запах японской вишни. На диване раскинулось мягкое покрывало с длинным ворсом, белое, как цветок сакуры. Малыш сел на диван и поманил жену пальцем:

– Иди ко мне… – он даже не снял пиджак, только чуть ослабил узел галстука. – Хочу тебя, детка, так хочу…

Коваль села к нему на колени, поцеловала в губы, погладила по груди, расстегнув рубашку, потом сползла на пол, становясь на колени…

– Господи, Коваль… не останавливайся, я тебя умоляю… – простонал Егор, опуская руку ей на затылок. – Да…

Около часа они не выходили, занимаясь любовью почти так, как раньше, – безумно и страстно.

– Малыш… я люблю тебя… – простонала она, открывая безумные уже глаза. – Я так люблю тебя…

– Я знаю, детка моя… Тебе хорошо? – Он откинул с ее мокрого лба челку и поцеловал.

– Это… это не то слово… ты меня поразил сегодня – как тебе в голову такое пришло? – Марина вытянулась на диване, не торопясь одеваться, примостила голову на коленях Егора, и он гладил ее лицо, чуть касаясь его пальцами.

– Тебе понравилось? Я, признаться, побаивался, что ты взбрыкнешь и откажешься…

– Ты совсем от меня отвык – чтобы Коваль отказалась? Да не бывало такого! – улыбнулась она, поймав его руку и поднося к губам. – Мне очень понравилось, правда.

– Тогда вставай, идем – там все-таки у нас гости, а мы опять пропали.

Приведя Марину в порядок, насколько это было возможно, они вернулись в зал. Отец, заметив это, подошел и попросил:

– Мариша, отойдем на минутку, хочу с тобой поговорить.

– Конечно, папа.

Обнявшись, они вышли в холл, охрана проследовала за ними, остановившись на почтительном расстоянии, и отец удивленно вздернул брови:

– Дочка моя дорогая, это что – от меня обороняешься?

– Ну что ты, папа! – засмеялась Марина, поцеловав его в гладко выбритую щеку. – Ты же понимаешь – я девочка непростая, и желающих отвернуть мою дырявую голову в этом городе хоть отбавляй, так что… Ты о чем говорить хотел?

– О Николае. Ты знаешь, что он хочет жениться? – О, началось! И не Димка завел эту бодягу – ему, к счастью, некогда, он гуляет, пьет, танцует с женой и с Веткой.

– Папа, я считаю, что обсуждать это без него смысла не имеет. И потом, не думаю, что Ветка воспринимает это так же серьезно, как наш романтичный юноша. Она ведь очень прагматичная дамочка, зачем ей Колька? – Марина закурила, подозвав Севу и взяв у него сигарету. Отец поморщился, но промолчал. – Если ты хочешь, я могу с ней серьезно поговорить, но мне не кажется, что мы имеем право вмешиваться в их отношения.