Госпожа Тишина

Когда солнце начало клониться к западу, Кицунэ, чтобы несколько взбодрить уставших людей, приказал изменить строй колонны. Асигару-копейщики разделялись на два отряда по полусотне в каждом, чтобы прикрывать идущих в центре лучников. Фланги же прикрывали пешие самураи. Если бы враг атаковал с любой из сторон, его бы встретили ополченцы, сформировав Стену Клыков, а воины с катанами быстро ударили бы противнику по флангам. Сам же Кицунэ со своей конной гвардией мог бы атаковать в любом месте, пользуясь преимуществом в скорости, которое давали кони.

План был неплох, но внезапно возникли трудности с его воплощением.

Асигару тысячи раз отрабатывали смену строя. Кицунэ знал, что они могут перегруппировываться мгновенно. Но сейчас, среди зеленых равнин, они внезапно сбились с шага, натыкались друг на друга, вели себя как пьяные! Да и у лучников возникла проблема с поддержанием ровного строя, как будто бы вся их подготовка куда-то подевалась и они вновь стали группой новобранцев.

Но и самураи потеряли дисциплину! Несмотря на дважды переданные приказы, сигнальные свистки и знаки флажков сашимоно, воины стояли на месте.

– Что за черт?! – прошипел Кицунэ, чувствуя внезапную усталость. Усталость, а потом…

Облегчение!

Ему сделалось тепло, и он увидел, что пространство вокруг белеет, заполняясь густым туманом теплого пара. Мысли его оторвались от войны, поплыли куда-то далеко… опять к горячим источникам деревеньки Нарата!

К демонам эту войну! Провались они, эти Змеи! Зачем он, Кицунэ Хаяи, рискует жизнью ради какого-то дряхлого, а практически уже мертвого рода? Не лучше ли сразу пойти собственной дорогой? А может быть… да, эта мысль показалась ему особенно соблазнительной – создать собственный род?

У Нагата были крестьяне, владения, земли. Даже армия! Не было лишь вождя, способного их возглавить. Старец и больной ребенок? Что за бред – такому клану был нужен молодой и сильный вождь. Воин, способный не только поднять меч, но и прорубить им дорогу к собственному предназначению.

Кицунэ оперся ладонью на рукояти Самэ но Киба. Клык Акулы внезапно наполнил его редким ощущением силы. Он, Кицунэ Хаяи, заслуживал большего, значительно большего! Он не должен был вести эту армию куда-то на край света, но вернуться с ней в Дом Спокойствия и принять власть из дрожащих старческих рук.

Клан Кицунэ, владыки Дома Спокойствия и окружающих его земель. Как же великолепно это звучало! Каким мощным стал бы его возрожденный род, и он во главе его, как великий даймё!

Он взглянул на своих людей, готовый уже отдать приказ разворачиваться и возвращаться в столицу клана Нагата… нет! Будущую столицу клана Кицунэ! Поднял уже руку, чтобы указать новый маршрут, но в этот миг вспомнил кое-что.

Вспомнил о клане Змеи и обо всем, что слышал о гадах…

Змеи. Скопище изгнанников, ронинов, убийц… и ведьм!

Ведьм, сила которых могла обманывать ощущения, отводить глаза, вливать яд в сердца. Так говорили женщины в Доме Спокойствия, его будущей столице… нет! Столице его господина, доброго господина Фукуро!

Он огляделся и внезапно понял, что не видит собственной армии! Туман стал настолько густым, что видны были лишь ближайшие к нему всадники. Он схватил рукоять Клыка Акулы, вырвал меч из ножен. И положился, как всегда, на солдатскую интуицию.

– Это нападение!!! – заорал он что есть мочи. – Нас атакуют!!! Сомкнуть строй! Лучники – готовься!

Его приближенные, слыша решительный голос командира, пришли в себя, схватились за оружие. Кицунэ говорил о нападении, но каком, с какой стороны? Врага нигде не было видно.

Но Хаяи был уверен, что верно оценил ситуацию. Был уверен, что интуиция и на сей раз его не подвела, а влитое в его сердце сомнение должно было лишь размягчить его и его людей перед нападением Змей.

И он не ошибся!

Откуда-то донеслись звон оружия, крики, проклятия. Где-то там, в густом тумане, шел бой не на жизнь, а на смерть.

– Господин, там бой! – закричал один из самураев, но и он не был уверен, где именно разворачивается битва.

Кицунэ оглядывался, безуспешно пытаясь увидеть хоть что-то сквозь завесу тумана. Шум доходил как будто бы отовсюду и ниоткуда; шомиё понял, что проклятая магия клана Змеи по-прежнему обманывает чувства, раз уж ей не удалось обмануть разум.

– За мной! – крикнул он и хлестнул коня.

Скакун рванулся вперед. Чувствуя знакомую тяжесть наездника, конь не боялся тумана и устремился прямо в его облака.

– Смерть! – откликнулись самураи, пуская в галоп собственных коней.

Они ворвались в туман. И сразу же напоролись на врага.

Змеи атаковали их с севера. Теперь Кицунэ увидел их коричнево-зеленые кимоно, черные доспехи, небрежно надетые шлемы, неполное снаряжение изгнанников. Асигару оборонялись, но не сумели выстроиться в Стену Клыков, так что Змеям удалось разбить их строй и связать отдельных воинов поединками один на один.

И именно в этот момент на них обрушился гнев самурайской гвардии Кицунэ.

Хаяи покрепче перехватил Самэ но Киба. Меч блеснул в горизонтальном ударе. Вверх ударил гейзер крови, а враг в коричнево-зеленом кимоно рухнул наземь с почти отрубленной головой.