Госпожа управляющая

Почему сорок два? А я точно знаю, так как был у меня короткий период увлечения темой оборотней и их звериной ипостаси, спасибо кинематографу. Вот и всплыло в памяти. У здорового взрослого волка на верхней челюсти двадцать зубов, а на нижней – двадцать два. Помню, меня очень удивляла эта асимметрия.

И сейчас все эти сорок два зуба мне демонстрировал в довольном оскале здоровенный белый мохнатый волчара. Потому как размерами эта особь явно превышает земных животных. Навскидку, он высотой в холке с очень крупного дога. А обычные земные зубастики всё же ближе к овчаркам. Да и судя по разумным глазам, это не обычное животное.

– Оборотень? – спросила я, на всякий случай примерившись вазой, чтобы дать по башке, если вдруг по мне снова решат пробежаться.

Наглый вторженец помотал головой и совсем по-собачьи вывалил язык. Я покосилась на его хвост.

Хм. Непонятно. Насколько помню из книги повадки волков и картинки с их мимикой, вот такая ощеренная морда с псевдоулыбкой и свешенным языком – это признак испуга или опасности. Но хвост-то у него опущен, лишь кончик смотрит вверх. А это вроде как признак дружелюбности. Поведение волков ведь отличается от собачьего.

Нет, не сходится. Либо же я за давностью подзабыла детали описания волчьей натуры.

– Прыгнешь – получишь в лоб! – потрясла я своим фарфоровым оружием.

Волк втянул язык, но при этом затрясся, словно смеётся. А потом и вовсе прикрыл морду одной лапой.

– Так, вот не надо мне тут фейспалм[12] изображать! – возмутилась я. – Сам натворил нечто такое, что целое племя индейцев пыталось пустить тебя на шубу. Меня затоптал! А теперь хохочет тут!

Глава 21 Призрак кобелиный, хотя и волчий

Зверюга лапу с морды убрал, рот прикрыл и, чуть наклонив голову, принялся меня разглядывать. И вот убейте, но взгляд у него был такой… мужской, оценивающий. Зелёные глаза внимательно изучили мои босые ступни, поднялись выше, прямо вот почувствовала, как он пощупал меня за зад, после его взор прилип к моей груди и там и замер. А учитывая, что футболку я натягивала на голое тело, так как спешила, то соски́ просвечивали. И вот именно на них нагло и довольно пялился этот… Этот…

– Ах ты ж кобелина! – возмутилась я.

Нагайна засмеялась. Она успела подтянуться ближе, а имея длинный змеиный хвост, поднялась на нём столбом и заглядывала через стойку с высоты.

Волк, услышав её, встрепенулся, отлепил масленый взгляд от меня и взглянул на вторую даму. На мохнатой морде нарисовалось удивление, но отнюдь не испуг. Более того, он и её принялся разглядывать с чисто мужской искрой интереса.

– Нет, вы это видите?! – с искренним негодованием обратилась я к постоялице. – Это что такое вообще?!

– Самцы все такие, – невозмутимо повела она плечом. – А этот, судя по тому, что тела лишился, за блуд и пострадал.

– Да где ж он тела-то лишился? – не поняла я.

– Призрак, – непонятно пояснила нагайна, отвернулась и поползла к лестнице. – Я спать. Меня не тревожить.

– Доброй ночи, – машинально пожелала я.

– Приятных снов, госпожа Ирраид-Гарра, – тоненько добавил Ориэль и встал рядом со мной.

Мы смотрели на гостя, который так и не выходил из-за стойки. Он на нас.

– А ведь она права. Это призрак, – произнёс цейлин. – Форма нестабильная, хотя и весьма насыщенная. Это совершенно точно самец неизвестного мне пока вида. Надо бы взять образцы тканей. Но боюсь, в данном случае мы сможем получить лишь немного эктоплазмы.

– Чего? – глупо переспросила я. – Какой эктоплазмы? Этот тяжеленный кабан меня совершенно материально топтал.

– Ты не понимаешь, Агата. В случае острой нужды призраки на короткий срок могут принять более плотную форму. Как бы… сжав свою структуру ненадолго. Вероятно, при побеге и опасности этот самец стал материальным. Но смотри, он уже становится прозрачным.

– Где? – сделала я вперёд маленький шажок, даже забыв о своём страхе перед собаками. А волк – это, как ни крути, представитель того же семейства.

Зверь, слушавший, как мы говорим о нём, словно его тут нет, встрепенулся, перестал довольно скалиться и принялся себя осматривать. А поняв, что мы смотрим на его прозрачный и просвечивающий бок, скис и уныло поник.

– Так. Ладно, – взяла я себя в руки и поставила тяжелую вазу на пол у стеночки. – Уважаемый призрак, «Отель потерянных душ» приветствует вас в своих стенах. Благотворительностью не занимаемся, поэтому если вы желаете тут погостить, то можете расплатиться… чем-нибудь. Имеются комфортабельные покои. – Я со скепсисом глянула на уже полностью прозрачного зверя и начала перечислять все имеющиеся варианты размещения из свободных. – Но лично я рекомендовала бы хвойный лес. Там можно выть на луну при желании.

Волк глянул на меня как на чокнутую, только что лапой у уха не покрутил, но я невозмутимо продолжала свою речь управляющей отеля для потеряшек:

– Итак, если вы решили остаться, то на какой срок и чем будете расплачиваться? Какие именно апартаменты из названных выбираете? Я их снова назову, прошу кивнуть в нужном месте.