Гость Дракулы

Мортимер был самым ловким парнем из всех, кто прыгал из люка. Он был так уверен в себе, что велел класть дополнительный груз, чтобы, когда падает противовес, он мог взлететь на пять или шесть футов выше всех прочих. Более того, обычно он поджимал в воздухе ноги – как лягушка, когда плывет, – и от этого его прыжок казался еще более высоким.

Я думаю, все девушки были влюблены в него, так как они обычно выстраивались за кулисами, когда наступал момент его выхода. Это не имело бы большого значения, так как девушки всегда влюбляются то в одного, то в другого, но тут возникли неприятности, как всегда, когда в деле замешаны замужние женщины. Было несколько женщин, которые, к их стыду, всегда преследовали Мортимера, несмотря на то что имели собственных мужей. Это было довольно опасно и трудно вынести мужчине, который хочет считаться порядочным. Но настоящее испытание – и настоящие неприятности – настигло молодую жену моего собственного наставника, а она была слишком красива, чтобы перед ней мог устоять мужчина из плоти и крови. Она начала выступать в пантомиме в предыдущем сезоне как танцовщица – и так высоко поднимала ноги! Она делала это лучше, чем девушки на целый фут выше нее ростом, потому что была крохотной и очень хорошенькой: с золотыми волосами, голубыми глазами и стройной мальчишеской фигуркой, не считая… в общем, ее никак нельзя было принять за мальчишку. Джек Холидей влюбился в нее без памяти, и, когда он ей об этом сообщил, а рядом не оказалось молодого ухажера с большим количеством денег, она вышла за него. Это был брак по расчету, как вы, дамы, это называете, но вскоре молодожены очень хорошо поладили, и мы все думали, что старик – а Джек по возрасту годился жене в отцы, и даже осталось бы еще несколько лет в запасе, – начинает ей нравиться. Летом, когда театр закрывался, он увозил ее на остров Мэн, а когда они вернулись, Холидей ни от кого не скрывал, что провел там самое счастливое время в своей жизни. Жена его тоже выглядела вполне счастливой и нежно относилась к супругу, так что мы все начали думать, что этот брак по крайней мере нельзя назвать несчастным.

Однако все начало меняться на следующий год, когда начались репетиции пантомимы. Старина Джек стал выглядеть несчастным, потерял интерес к своей работе. Лу – так звали миссис Холидей – теперь не слишком его жаловала и часто выходила из себя, когда он бывал рядом. Никто ничего об этом не говорил нам, мужчинам, но замужние женщины улыбались, кивали и шептались, что на это есть причины. Однажды на сцене, когда начиналась репетиция арлекинады[45], кто-то заметил, что миссис Холидей, возможно, не будет танцевать в этом году, и все присутствующие заулыбались, будто знали какой-то секрет. Затем миссис Джек вдруг вскачила и устроила скандал, требуя, чтобы зеваки занимались своим делом и прекратили распространять лживые слухи, и тому подобное, как обычно вы, дамы, любите выражать свои чувства, когда у вас на затылке волосы встают дыбом. Остальные пытались ее успокоить, как могли, и в итоге она ушла домой.

Вскоре после этого Лу и Генри Мортимер после репетиции ушли вместе, и он сказал, что доведет ее до дома. Она не возражала – я вам уже говорил, что он был очень красивым мужчиной.

Ну, с того времени она не отрывала от него глаз во время всех репетиций, до той самой ночи последней репетиции, которая, разумеется, проходила в костюмах, пантомимы «Все и Всё».

Джек Холидей, казалось, не замечал происходящего, как это обычно бывает. Правда, он был все время занят собственной работой, потому что, можете мне поверить, у главного машиниста сцены нет свободной минутки на первой репетиции пантомимы в костюмах. И, конечно, никто из труппы не произнес ни одного слова и не бросил ни одного взгляда, который бы привлек его внимание к происходящему. Мужчины и женщины – странные существа. Они будут слепыми и глухими, когда приближается опасность, и только после того, как скандал уже невозможно замять, начнут говорить – как раз в то время, когда им следовало бы помолчать.

Я видел все, что происходит, но ничего не понимал. Мне самому нравился Мортимер, я им восхищался – так же как и миссис Холидей – и считал очень славным парнем. Понимаете, я был всего лишь мальчишкой, к тому же учеником Холидея, поэтому старался избегать любых неприятностей, даже если видел их приближение. Только потом, вспоминая всю эту историю, я начал понимать. Вот почему вы все теперь, надеюсь, осознаете: то, что я вам рассказываю, – результат увиденного и услышанного мною лично, а также того, о чем мне рассказывали после; все это я после долгих размышлений сопоставил и сделал выводы.