Гостеприимная Арктика

Поскольку карибу и мускусные быки не переселяются на юг, волки, живущие охотой на них, тоже остаются на севере. 90% белых песцов уходят как с островов, так и с материка, но не столько на юг, сколько на север: они переселяются с суши на морской лед, чтобы питаться остатками тюленей, убитых, но не целиком съеденных белыми медведями. Лемминги остаются на севере. Большинство сов и воронов перелетает на юг, но некоторые из них проводят зиму на севере. Не менее половины белых куропаток остается к северу от Полярного круга. Зайцы живут зимой приблизительно там же, где и летом.

Резюмируя, можно сказать следующее.

Ледовитый океан является «безжизненным», если не считать того, что в каждой кубической миле его воды содержится примерно столько же животной жизни, сколько в таком же объеме воды любого другого моря. Арктическая суша «безжизненна», если не считать миллионов оленей и песцов, десятков тысяч волков и мускусных быков, тысяч белых медведей, биллионов насекомых и миллионов птиц. Все представители полярной фауны переселяются осенью на юг, за исключением насекомых, которые осенью погибают, как и в умеренном климате, и за исключением белых куропаток, оленей, песцов, волков, мускусных быков, белых медведей, леммингов, зайцев, горностаев, сов и воронов (эти животные указаны здесь в порядке их сравнительной численности).

Далее говорят о «безмолвии севера» и воображают, что это безмолвие является самой характерной его особенностью. Но мы уже можем себе представить, насколько безмолвно лето, когда воздух оглашается жужжанием вездесущих мух и писком бесчисленных кровожадных комаров. Слышатся характерные крики зуйков, различных куликов и других более мелких птиц, кряканье уток, гоготание гусей и громкие, хотя и более редкие, крики журавлей и лебедей. Особенно полна звуками ночь, когда раздается визг гагар, представляющий собою нечто среднее между пронзительным криком безумной женщины и завыванием кошек, дерущихся на заборе (на слабонервных людей эта музыка прямо наводит ужас).

В Арктике отсутствуют два вида звуков, свойственных южным местностям, а именно шелест листвы и шум транспорта. Кроме того, плеск прибоя слышен здесь только летом. Но этих звуков нет и в прериях более южных стран. Безлесные равнины Дакоты, где я провел детство, были гораздо более безмолвны, чем Арктика. И в Дакоте и в Арктике я слышал свист ветра, вой волков, визгливый лай лисицы по ночам и треск почвы во время зимних морозов, напоминающий ружейный выстрел; впрочем, эти звуки более характерны для Арктики. На дальнем севере не только слышится треск почвы при каждой перемене температуры, в особенности при ее понижении, но, кроме того, по крайней мере у моря, иногда раздается непрерывный шум, страшный для тех, кто находится в опасном положении.

Когда льдины нагромождаются на полярный берег и скользят одна по другой, это сопровождается резким визгом, напоминающим усиленный в тысячи раз скрип заржавленных дверных петель. Громадные глыбы, величиной со стену здания, поднимаются на ребро, теряют равновесие и с грохотом обрушиваются на лед; когда же огромные льдины, толщиной в 2 м и более, гнутся и ломаются под всесокрушающим напором плавучих льдов, слышатся как бы стоны терзаемых титанов и гул, напоминающий отдаленную канонаду.

Пусть поэт, сидя в своей лондонской мансарде, пишет о «вечном полярном безмолвии». Мы, побывавшие на дальнем севере, никогда не забудем грохота, скрежета и гула полярных льдов.

В литературном изображении север оказывается суровым, мрачным и пустынным. Но здесь мы имеем дело со словами неопределенного значения, которые каждый истолковывает по-своему.

Серебристая чайка (Lams argentatus Gm.)

Те же эпитеты постоянно прилагала моя мать к ровной и безлесной Дакотской прерии, где я провел часть моего детства. Тоскуя по своей родине, находившейся вблизи величественных гор со снеговыми вершинами и пышными сочетаниями пурпурных и синих тонов на склонах, моя мать, в сущности, жаловалась на то, что на горизонте прерий не видно гор; но так как на ее родине не было деревьев, их отсутствие ее не тяготило. Те же жалобы на пустынность и мрачность прерий я слышал от некоторых наших соседей; но они прибыли из лесов и тосковали по шелесту и тени листвы. Так как я вырос в прерии, я не замечал в ней никакой пустынности, и все эти жалобы казались мне лишенными смысла. Когда же впоследствии я попадал в лесистые или гористые местности, мне было не по себе: лес и горы лишали меня свободного кругозора, и я чувствовал себя стесненным и как бы запертым.

Лишь немногие исследователи дальнего севера прибыли туда из горных стран; большинство же выросло среди холмов и лесов. Поэтому, говоря о суровости Арктики, они имеют в виду отсутствие деревьев, а под пустынностью подразумевают отсутствие возделанных земель и человеческих жилищ привычного типа. В качестве иллюстрации можно привести следующий случай.