Гости из космоса. Факты. Доказательства. Расследования

Руководство института, в свою очередь, подготовило открытое письмо, в котором говорилось, что все эти люди живы. Алексей Тимофеевич Белоконев действительно работал в институте космической и авиационной медицины, в созданном еще в 50-е годы секретном отряде испытателей, но в космос так и не полетел. В этот отряд набирали молодых летчиков по всем учебным частям ВВС Советского Союза. Требование было одно: полное здоровье. На что именно шли эти ребята, они не знали. Все давали согласие на участие в экспериментах и подписку о неразглашении. В 1960 году объявили еще один набор, и на этот раз требования значительно ужесточились: рост – 1 метр 68 сантиметров, вес – 70 килограммов, по внешности шатен, глаза светлые, широкий подбородок и скулы.

Через несколько часов Сергей Нефедов узнал, что его срочно отправляют в центральный научно-исследовательский авиационный госпиталь. Там его в условиях строжайшей секретности ровно месяц испытывали на прочность по всем медицинским показателям. По его словам, «крутили-вертели значительно больше, чем летчиков, давали серьезные перегрузки». Нефедов даже предположить не мог, для чего его готовят. После месяца тяжелейших испытаний за ним вновь прислали правительственную машину. Никаких объяснений, дали только десять минут привести себя в порядок. Сергей Нефедов понимал, что впереди судьбоносная встреча.

И он не ошибся. Когда он зашел в кабинет, сидевший там генерал-лейтенант запросто поздоровался и кивнул: «Сережа, проходи, садись». А рядом сидел какой-то гражданский человек и листал папку с личным делом Нефедова. Это был конструктор Сергей Павлович Королев. Но тогда о величине его фигуры знали лишь немногие. Позже Сергею Нефедову сообщили, что ему предстоит быть не просто космическим испытателем, а космонавтом номер ноль – двойником первого космонавта Юрия Гагарина. Нефедову запомнились слова Королева: «Вы нам очень подходите». По каким параметрам – он не сказал. Это врачи определяли. После этого он стал рассказывать, что мне предстоит работать испытателем. И главная моя задача – не подготовка к полету в космос. Королев сказал мне так: «Твоя задача, тезка, найти предел переносимости в любом эксперименте. Но с любого эксперимента ты должен вернуться живым и здоровым».

Специально для Нефедова в 1960 году был создан другой корабль «Восток», с номером, который не значится в истории. Сергей Нефедов в течение года до полета Гагарина в космос отрабатывал все маневры на Земле, и первый в истории отечественной космонавтики скафандр для орбитального полета готовили не для Гагарина, а для него. Как вспоминает Нефедов, его обматывали марлей и обмазывали гипсом, потом аккуратно разрезали и по получившейся статуе шили скафандр. При первом запуске человека в космос необходимо было учесть все детали – от элементарных вещей, связанных с едой и туалетом, до сложнейших испытаний невесомостью и перегрузками.

Имя космонавта номер ноль Сергея Нефедова, который испытывал самый первый, «догагаринский» «Восток», опробовавший на себе десятки экспериментов, и сейчас знают далеко не все. Он проработал в институте авиационной и космической медицины больше 30 лет, в то время как большинство испытателей не выдерживали и уходили через полтора-два года.

Любопытно, что в этом же отряде испытателей был и второй Сергей Нефедов. Отличий было два: попал он туда позже, в 1969 году, и отчество у него было не Павлович, а Иванович. На его счету тоже немало уникальных экспериментов: пребывание под воздействием 8-кратной силы тяжести в течение 17 минут, 56 суток в иммерсионной среде, то есть в условиях жесткой имитации невесомости. СССР подписал акт о запрещении испытаний над человеком, поэтому юридически испытателей не было. Просто летчикам засчитывали год за два, летчикам-истребителям – год за три, водолазам и подводникам – тоже в определенных пределах.

Информация о секретных испытателях космического оборудования стала просачиваться в прессу в конце 60-х годов. Институтам ничего не оставалось, как наградить людей, которые положили свои жизни и здоровье на процветание советской космонавтики. Но наградить всех испытателей было невозможно. Институт авиационной и космической медицины старался сократить информацию об испытателях до минимума. Тогда-то и появилась легенда, что в секретном составе испытателей было только 12 человек. Звезду Героя из них получили немногие.