Гостья из прошлого

— Почему не вы? Телесная оболочка — не главное, сами понимаете. К тому же она будет идентична вашей.

— Хм…

— Что-то еще беспокоит?

Егора беспокоила участь оригинала, с которого будет снята копия, о чем он и высказался без затей.

— Оригиналу не стоит волноваться, — заверил Николай Николаевич. — В ходе эксперимента вы будете одновременно находиться и там, и тут. Я имею в виду ваше сознание.

— А куда денется моя ментальная копия потом?

— После вашего возвращения оттуда она превратится в единицу информации. Мы не собираемся хранить или как-то использовать ее. Дадим официальную расписку и сотрем с носителя.

От будничного «сотрем» Егору на секунду стало не по себе.

— Но я буду помнить то, что произойдет с моим двойником? Внутрь которого пересадят мое «я»?

— Конечно. Лично я даже не использовал бы слово «двойник». Это будете вы. Тоже вы.

Оставалось до конца прояснить тему безопасности в процессе путешествия в пространстве и времени.

— У нас было несколько несчастных случаев, — сказал Николай Николаевич. — Не с добровольцами, как вы. С сотрудниками.

— Они погибли?

— Нет.

— Пострадали физически… или как-то еще?

Золотая рыбка в аквариуме больше не висела неподвижно, она энергично плавала туда-сюда, взмахивая плавниками. Ее владелец впервые чуть стушевался.

— Про несчастные случаи я не вполне верно сформулировал, — наконец ответил он. — Эти люди захотели остаться.

Егора будто пустым мешком огрели.

— Такое возможно?

— В принципе да. Есть контрольный срок, в течение которого необходимо вернуться. Один час по времени нашего мира.

— Я что-то не пойму. Разве там свое, другое время?

— Свое, — кивнул Николай Николаевич.

— И что стало с вашими сотрудниками? — спросил Егор чуть охрипшим голосом.

— Мы потеряли с ними связь. Вернее, с их копиями.

— Но оригиналы, с которых снимали копии…

— Оригиналы не помнят ничего, что касается эксперимента. Как отрезало. В остальном никаких отклонений, здоровье в норме.

Еще один вопрос напрашивался сам собой.

— То есть, где-то в альтернативных мирах продолжают жить их точные двойники со здешней памятью и сознанием? Они — и в то же время не совсем они?

Николай Николаевич усмехнулся. В его карих глазах проскочила мимолетная искра.

— Вам не кажется, что они в иных мирах — это в большей степени они по сравнению с теми, кто пережил эксперимент здесь?

— Переселение душ, — пробормотал Егор.

— Нетривиально! — одобрил Николай Николаевич. — Итак, что? Готовы?

После теплого офиса Егора сразу пробрало морозцем. Кожаную куртку пора было сменить на что-нибудь другое, по сезону. В этом мире на улице уже стемнело, зажглись фонари и огни реклам. По центральному проспекту медленно, то и дело замирая на светофорах, полз поток машин. Завершив трудовую неделю, все жаждали разойтись и разъехаться по домам или разнообразным заведениям. Им предстоял отдых, ему — эксперимент. Дорога назад не откроется, пока в голове не прозвучит сигнал…

— Я его точно услышу? — недоверчиво спросил Егор у Николая Николаевича.

— Точно. Ни с чем не спутаете, — успокоил тот.

Потом они зашли за ширму. Оборудование лаборатории внешне смахивало на обычный стационарный компьютер с громоздким, как чемодан, системным блоком. Рядом с ним на штативе стоял кинопроектор. Сходство было весьма отдаленным, но Егор снова вспомнил аппарат на треноге и старого фотографа. Николай Николаевич предложил прочесть и подписать согласие в двух экземплярах. «Как в аптеке, полный порядок», — пошутил он.

Завершив формальности, оба уселись в крутящиеся кресла. По просьбе Николая Николаевича Егор надел массивные наушники, от которых к системному блоку тянулся тонкий желтый кабель.

— Год, дату, время не хотите изменить? — последовал вопрос.

— Нет, — качнул головой Егор.

— Три попытки, как в сказке, — напомнил Николай Николаевич и начал ловко набирать на клавиатуре цифры с буквами.

Цель эксперимента он обозначил немного туманно: «Будем наблюдать за вами, за вашими реакциями. Ну, и за окружающей обстановкой». Введя данные, погасил свет в комнате и врубил проектор, нацеленный на белую стену. Сначала перед Егором замелькали какие-то полосы, как во время неполадок в летнем кинотеатре («Сапожник!» — вопила тогда публика). Потом картинка обрела четкость, и Егор увидел себя в офисе агентства массовых коммуникаций, где он был контент-менеджером пятнадцать лет назад. С ним о чем-то, приветливо улыбаясь, говорила Марина Якушева, шустрая болтушка и хохотушка, секретарь шефа. Еще спустя миг в наушниках проклюнулся звук.

— На природу поедешь, на шашлыки? — спрашивала Марина.

— Прохладно для поездок, по-другому греться надо, — отшучивался он.

— Расскажешь, как?

А дальше наушники и комната со всем ее содержимым исчезли куда-то. Егор почувствовал твердую поверхность стола под рукой, которой он опирался на его крышку, и пряный запах духов Марины. Вместо свитера на нем оказался вельветовый пиджак, вместо футболки рубашка, вместо джинсов — брюки. Егор машинально потрогал себя за лицо: стильной трехдневной щетины, к которой он привык за последние годы, не было и в помине.

— Зуб болит? — Марина по-своему истолковала его жест.