Гостья с сюрпризом

– Ведьмам веры нет, – заявил гнилозубый. – Бабам тоже, ибо все вы ведьмы.

Мужик схлопотал от торговки пирогами тяжелыми щипцами и удалился, пошатываясь, а Юля подошла ближе.

«Совет Старейшин, – гласило объявление, – приглашает почтенных дам, вдов или отказниц, из любых городов и селений Э-лан-драка, умелых в таких науках, как рукоделие, ведение домашнего хозяйства (а также уход за больными), для участия в одобренном Высшим Советом Первых Родов учреждении по воспитанию девочек с нездоровыми и вредными для общества магическими наклонностями.

Надлежит таким дамам иметь дом для размещения пансиона с нужным количеством комнат. В кандидатках приветствуются ум, талант к преподаванию, доброта, терпение, почитание любых богов Священной седмицы и любовь к детям.

Подъемный капитал – 100 золотых «орлов». Далее ежемесячное пособие по договоренности, но не менее суммы, требуемой для покрытия всех нужд восьми-десяти опекаемых.

Обращаться в Городскую Ратушу к господину Эйлану Танееру».

– Так-так-так, – пробормотала Юля.

Прежде чем уйти, Юля переписала объявление угольной палочкой в свой импровизированный блокнот (из разрезанных на удобные странички и сшитых ниткой листов писчей бумаги). При этом она краем уха прислушивалась к разговорам толпы, перетекшей к другой части доски, с криминальными новостями.

– Третий труп уже, – бормотали люди, – куда стража смотрит? Это же прачка с левого склона. И ведь молодая какая! Бедняжка!

Юля тоже заинтересовалась. До сих пор ей казалось, что Эй-лон-хейм – очень спокойное место. Конечно, участились случаи краж, и многим торговцам на Цветочном Холме приходилось все больше тратиться на охранную магию, но убийства… Судя по лицам местных, с шокированными лицами обступивших доску, к серийным преступлениям народ здесь не привык.

Юля наметанным взглядом любительницы криминальных сериалов окинула несколько предупреждений с изображениями расчлененных тел (таких нелепых и красочных, словно их рисовал человек с большой любовью к кровавым подробностям и очень отдаленным представлением о пропорциях и перспективе).

Точно, тут завелся маньяк. Бывает. Больше никаких походов по закоулкам. Нужно предупредить Цилу и остерегаться самой.

Она спокойно двинулась домой. Прежде чем озадачить Авву новой, довольно перспективной идеей, Юле нужно было подумать и навести справки.

– Эйлан Танеер? – переспросил Эймет, оживившись. – Да, конечно я его знаю. Драк из Первой Десятки Родов и очень богатого гнезда. Он изучал науки у альвов, в их Высшей Академии, а вернувшись, занялся просветительской деятельностью на Э-лан-драке. Танеер очень умен и… очень богат, деньги липнут к его рукам, как мед, причем львиную долю от своих доходов он отдает на благотворительность. Если это его проект, будь уверена, дурного в нем нет. Эйлан – тот, кто первым начал защищать права ведьм в Совете. Сначала его идеи приняли в штыки, но он сумел доказать, что лучше предотвратить зло, чем потом с ним бороться.

На лице Эймета проступило воодушевление. В последнее время, занявшись глубоким изучением теории магии, а не только практики, он открыл для себя много нового. Он выяснил, что все то, что преподавалось ему в Гнезде частными учителями-магами, не покрывало и пятой части обширных знаний о магии, которыми владели альвы и более «продвинутые» волшебники.

Его резерв рос, он уже не говорил об обращении в дракона как о чем-то неопределенном и сомнительном. У Эймета появилась цель. Он также между делом практиковался в целительстве. Цила, которой он убрал ячмень на глазу, тут же возвела дядю чуть ли не в статус высшего мага. А сын пекаря, излеченный от тяжелого кашля, носил теперь драку бесплатные пироги с капустой.

Выслушав мнение Эймета, Юля удовлетворенно кивнула. Такое объяснение ее устраивало. Она послала к Авве мальчишку с письмом, в котором подробно изложила суть предложения. В конце письма она написала: