Гостья с сюрпризом

Юлия Сергеевна не привыкла жить без какого-либо маломальского плана на будущее. Странная ситуация лишь обострила ее прагматичность. Она решила, что ей нужно оставаться у Цилы как можно дольше.

Возможно, стоит рассказать все хозяйке дома. Но сначала разведать, как здесь относятся к переселению душ. И вообще, выяснить, что это за «здесь», с юридической, экономической и социальной точек зрения.

А еще необходимо пока найти себе какое-то занятие, а лучше работу. Если Юля собирается задержаться у Цилы, она не должна быть нахлебницей.

Что-то подсказывало Юле, что с ее возвращением в прежний мир могут возникнуть сложности. Что если переброс душ произошел, когда владелица этого тела… погибла? Что если сама Юля умерла?

А пока нужно лечиться. Ушибы и сотрясение — дело серьезное.

Однако боль и ломота постепенно проходили. Ванна с травами в буквальном смысле воскресила Юлю, ей даже показалось, что багровые кровоподтеки исчезают на глазах.

Она посмотрела на свое отражение в тусклом зеркале и покачала головой.

— Бедная девочка, — тихо повторила она вслух. — Что же с тобой стряслось? И где ты сейчас? Прости, но мне придется импровизировать. Надеюсь, я еще смогу что-то исправить.

Ибо одно дело мечтать о молодости и прочих фантастических перспективах, а другое — вляпаться в эти самые перспективы по самое не хочу.

Юля развернула кусок мягкой ткани, которая заменяла здесь полотенца, и продолжила рассматривать «себя» в зеркале. Девушка из фьордов, какая-то там по счету жена некого драка, была очень красивой. А еще крепкой, сочной, с широкими бедрами, белоснежной кожей, тонкой талией и пышной грудью. Просто воплощение здоровья и женственности. Юле было очень непривычно, в прошлой жизни она подобными прелестями не обладала.

Когда она вышла из ванной, по дому разнесся зычный мужской голос:

— Цила, дуреха! Где мой обед?! Хочешь меня голодом заморить?! Долго я буду ждать?!

Юле показалось, что голос доносится из всех щелей. Она поморщилась и удивленно повертела головой.

— Это мой дядя … по отцу, — виновато сообщила Цила, проворно собирая на поднос обед. — Он живет на втором этаже. Дядя — инвалид, прикован к постели, не ходит, только с кровати на стул пересесть может. Не обращайте внимания. После травмы он стал очень вспыльчивым.

— Да, это было громко, — пробормотала Юля.

И грубо.

— Магии у него совсем немного, — оправдывалась Цила. — Он эти капли волшебства и применяет, вот только не всегда для хороших дел: то голос пускает на весь дом, то Трюфеля иллюзорными мышами дразнит. Бесится, срывается на меня, будто я в чем-то виновата. А ведь я единственная из Рода его приняла, приютила. У него за душой после лечения ни одного медного «жаворонка» не осталось.

— Рода? — небрежно переспросила Юля, помогая Циле с сервировкой.

Для дяди девушка вынула из холодного шкафа (явно магического) не медовую воду, а жбан с пивом.

— Ну да, он ведь драк, — вздохнула Цила.

— И ты? — Юля не могла скрыть изумления.

Цила помедлила и подняла рукав простого серого платья. Ее руку тоже украшала татуировка, немного похожая на Юлину, но с другими узорами у запястья.

— Мою маму взял из семьи драк, за большой выкуп, третьей женой, с первыми двумя он развелся, — пояснила Цила с горечью в голосе. — Родилась я. У мамы до ее брака с драком был жених, он остался ей верен и ждал ее. Поскольку будучи девочкой, драконьей магии я не унаследовала, драк позволил ему выкупить маму… и меня. Именно этого человека я считаю своим настоящим отцом.

— И этот дом…? — Юля вспомнила брошенную вскользь фразу Цилы. — Наследство от…?

— Да, от моего отца-аристократа. Надо отдать ему должное, он выполнил все пункты брачного договора, он ведь драк, для них традиции превыше всего. Дядя Эймет — его брат. Когда-то он был сильным магом, но потом бросил вызов другому дракону, из-за женщины. Дядя проиграл сражение и был сильно ранен. Его любимая досталась сопернику. Все деньги дяди ушли на лечение… И магия… без постоянных тренировок… она тоже… ушла. Вот дядя и стал никому не нужен. Мне было его так жаль… но сейчас… все сложно, — Цила поджала губы. — Впрочем, когда с ним бывает совсем тяжко, я вспоминаю, через что он прошел. Он иногда мне помогает… когда вспоминает, что нужно на что-то содержать дом — заправляет холодильный кристалл.

Юля тихонько хмыкнула. Самовнушение, оправдание чужих грехов и позитивная мотивация — это хорошо, но не в одностороннем порядке.

— Ты на него намекала, когда говорила, что некий драк может посмотреть мою татуировку?

— На него. Но он скорее всего откажется.

— Проведешь меня к дяде? Попробую его уговорить. У нас во фьордах говорят «попытка — не пытка».

Глава 3

В первую ночь в чужом доме Юля спала ужасно плохо. Ей снилось, что она спускается вниз из какой-то башни, по веревке, сплетенной из простыней и кусков ткани. Один из кусков трещит и рвется, Юля летит вниз…