Гостья

Неужели эта кроткая женщина была в числе первопроходцев? С минуту я переваривала услышанное, глядя на нее новыми глазами, с гораздо большим уважением. Я никогда не относилась серьезно к Утешителям — до сего дня не возникало повода. Они были для тех, кто борется, для слабаков, я стыдилась сюда приходить; теперь же, услышав историю Кэти, я несколько раскрепостилась. Кэти понимала, что такое сила.

— Сложно было? — спросила я. — Притворяться одной из них?

— Нет, не очень. Разумеется, ко многому пришлось привыкать… так много нового. Эмоции били через край. Сперва получалось только одно: следовать привычной модели поведения.

— А Курт… Вы сами решили остаться с супругом вашего носителя? Когда «все закончилось»?

Больной вопрос, и Кэти сразу же это уловила. Она поменяла позу, подобрала под себя ноги и ответила, устремив взгляд куда-то над моей головой.

— Да, я выбрала Курта… а он — меня. Конечно, поначалу это было всего лишь задание. Естественно, проводя так много времени вместе, выполняя опасную миссию, мы привязались друг к другу. Видите ли, у Курта как у ректора университета было много знакомых, приятелей. Наш дом стал пунктом внедрения. Веселые были времена. К нам в гости приходили люди, а выходили от нас собратья. Мы старались проворачивать все как можно быстрее и без лишнего шума — вы же знаете, как эти существа склонны к насилию. Каждый день мы жили в ожидании смерти, в постоянном возбуждении и часто — в страхе. По-моему, достаточно причин, чтобы остаться вместе после того, как необходимость в секретности отпала. И я могла бы солгать, успокоить, сказав, что все так просто. Однако… — Она покачала головой и поглубже вжалась в кресло, буравя меня взглядом. — За многие тысячелетия люди так и не разобрались в том, что такое «любовь». Что в ней от тела, а что — от разума? Что по воле случая, а что предначертано судьбой? Почему идеальные браки рушатся, а неподходящие пары живут в любви и согласии? Они не знали ответов, и я не знаю. Любовь просто есть, и все. Моя носитель любила носителя Курта, и их любовь не умерла, когда разумы поменяли владельцев.

Она слегка нахмурилась и пристально посмотрела на меня. Я сгорбилась в кресле.

— Мелани все еще тоскует по Джареду, — констатировала Кэти. Моя голова против воли кивнула. — Вы по нему тоскуете.

Я зажмурилась.

— Сны продолжаются?

— Каждую ночь, — пробормотала я.

— Расскажите о них. — Ее тихий голос уговаривал.

— Не хочу вспоминать.

— Знаю. Но попытайтесь. Это поможет.

— Как? Как мне поможет, если я скажу вам, что каждый раз, закрывая глаза, я вижу его лицо? Что каждое утро просыпаюсь и плачу, оттого, что его нет рядом? Что воспоминания настолько сильны, что я больше не могу отличить, где ее, где мои?

Я замолчала и стиснула зубы.

Кэти протянула мне белый носовой платок. Я не двинулась с места. Утешительница подошла ко мне, уронила платок мне на колени, села на подлокотник моего кресла и стала ждать.

Моего упрямства хватило на полминуты. Я со злобой вцепилась в кусочек белой ткани и вытерла глаза.

— Ненавижу.

— В первый год все плачут. Человеческие эмоции захлестывают. Так или иначе, но все мы немного дети. Раньше я не могла сдержать слез при виде заката. А порой плакала от умиления, почувствовав вкус арахисового масла. — Она погладила меня по голове, нежно поддела пальцами прядку, которую я заправляю за ухо.

— Такие чудесные, шелковистые волосы, — заметила она. — И каждый раз все короче и короче. Почему вы их не отращиваете?

Я уже не сдерживала слез: от гордости не осталось и следа, защита пала.

К чему отговорки, что за короткими легче ухаживать? Если уж на то пошло, я пришла сюда выговориться и получить помощь… может, мне и вправду помогут.

— Это не нравится ей. Она любит длинные. — Вопреки моим ожиданиям, Утешительница не заохала.

Кэти хорошо знала свое дело. Ее слегка бессвязный ответ последовал всего через полсекунды.

— Вы… Она… она так сильна?

С моих губ слетела страшная правда.

— Да, если того пожелает. Наша история нагоняет на нее скуку. К примеру, когда я работаю, она все больше дремлет. Но все равно она здесь, внутри. Иногда я чувствую, что она ничуть не слабее меня. — Мой голос стих до шепота.

— Странница! — ужаснулась Кэти. — Что же вы мне раньше не сказали, что все так плохо? И давно это?

— Становится все хуже. Она все сильнее, но не настолько сильна, как Целитель рассказывал — помните, про Кевина? Контроль она пока не захватила. И не захватит. Я ей не позволю! — В голосе у меня появились истерические нотки.

— Конечно, этого не случится, — успокаивала она. — Конечно, нет… Нужно было раньше мне сказать, что вы так… несчастны. Вам стоит показаться Целителю.

Вся в растрепанных чувствах, я не сразу поняла, что она имеет в виду.

— Целителю? Вы хотите, чтобы я сменила тело?

— Никто не осудит ваш выбор, Странница. Если носитель дефективен…

— Дефективен? Проблема не в ней, а во мне. Я слишком слаба для этого мира! — Я сидела, униженная, уронив голову на руки. Слезы душили.

Кэти осторожно меня приобняла. Я так старалась совладать с бурей эмоций, что не отодвинулась, хотя и считала объятия делом интимным.