Гостья

Я снова заплакала. Иен менялся вместе со мной — этот удивительный мужчина, который был чувствителен и мягок, как Душа, и в то же время оставался по человечески силен и отважен. Он потянулся губами к моим глазам… Слишком поздно. Все было кончено.

— Не плачь, Анни. Не плачь. Ты останешься со мной.

— Восемь полных жизней, — прошептала я, касаясь губами его щеки; мой голос дрогнул. — Восемь полных жизней, восемь планет, и ни на одной я не встретила того, за кем пошла бы куда угодно. Я так и не встретила любимого. Почему сейчас? Почему ты? Ты даже не Душа. Как я могу тебя любить?

— Это странная Вселенная, — пробормотал он.

— Это нечестно, — пожаловалась я, повторяя слова Санни. Это было нечестно.

В самый последний миг я нашла любовь, и теперь приходилось от нее отказаться — разве это честно? Разве честно, что мои тело и Душа никак не желали примириться? А моя любовь к Мелани? И разве честно, что Иен страдал вместе со мной? Он как никто другой заслуживал счастья. Это было нечестно, неправильно, ненормально. И виновата в его мучениях была я.

— Я тебя люблю, — прошептала я.

— Ты так это говоришь, как будто прощаешься. — Я действительно прощалась.

— Я, Душа по имени Странница, люблю тебя, человек Иен. — Я подбирала слова осторожно, чтобы в них не прокралась ложь. — И буду любить всегда, в любом обличье: Дельфином, Медведем, Цветком, неважно… Я буду всегда любить тебя, всегда помнить. Ты навеки останешься моим единственным.

Его руки напряглись, крепче сжались вокруг меня, и я снова почувствовала его сдерживаемую ярость. Стало трудно дышать.

— Все, больше никаких странствий. Ты останешься здесь.

— Иен…

Теперь его голос звучал сердито и по-деловому.

— И дело не только во мне. Ты — член нашего сообщества, и просто так, без обсуждения, никто тебя не выгонит. Ты слишком много для нас значишь — даже для тех, кто никогда в этом не признается. Ты нам нужна.

— Иен, меня никто не гонит.

— Вот именно — не гонит. И не выгонит никто — даже ты сама.

Иен еще раз меня поцеловал, чуть грубее, еще сердясь. Его рука сжалась в кулак, захватив мои волосы, и слегка потянула, на дюйм отстранив мое лицо.

— Приятно или не очень? — спросил он.

— Приятно.

— Я так и думал, — сдавленно взревел Иен и снова прильнул к моим губам. Сильные руки сжали меня так сильно, что захрустели ребра, а губы яростно набросились на мои. У меня закружилась голова, я стала задыхаться. Иен ослабил объятия и шепнул мне на ухо: — Пошли.

— Куда? Куда ты собрался? — Вот я никуда не собиралась. Это уж точно. И все-таки сердце забилось быстрее, едва я представила, что куда-то иду с Иеном. С моим Иеном. Он был моим, а Джаред не будет никогда. И это тело никогда не будет принадлежать Иену.

— Не мучай меня. Я и так еле соображаю. — Он встал и поднял меня.

— Куда?

— Пойдешь по восточному туннелю, мимо поля, до самого конца.

— В игровую?

— Да. Я подойду позже, только соберу остальных.

— Зачем? — Бред какой-то. Он что, собрался в футбол играть? Снять напряжение?

— Потому что это надо обсудить. Я созываю суд, Странница, и ты подчинишься его решению.

Глава 57 Завершение

В этот раз на суд собралось куда меньше народу: Иен привел только Джеба, дока и Джареда. Иену не пришлось лишний раз напоминать, что Джейми еще слишком юн для подобных мероприятий. За меня с Джейми попрощается Мелани — я не видела другого выхода. И пускай мой отказ выглядел как трусость, это было сильнее меня.

Горела одна голубая лампа, тусклый кружок на каменном полу. Мы сели по краю круга света; я — в гордом одиночестве, лицом к четырем мужчинам. Джеб даже приволок ружье — видно, ему казалось, что ружье сойдет за молоток судьи и придаст официальности нашему собранию.

Запах серы воскресил в памяти дни моей скорби; оказалось, что есть немало нежелательных воспоминаний, по которым я бы точно не стала скучать. Кое-что я бы охотно забыла.

— Как она? — поспешила спросить я у дока. Суд я воспринимала как пустую трату и без того небольшого запаса оставшегося мне времени. Я переживала из-за куда более важных вещей.

— Которая из двух? — устало поинтересовался он. Несколько секунд я в недоумении смотрела на него.

— Санни извлекли? Уже?

— Кайл не мог смотреть, как она мучается. Она была… несчастна.

— Жаль, я не успела попрощаться, — прошептала я. — Надо было пожелать ей удачи. Как Джоди?

— Пока не очнулась.

— А неизвестная?

— Труди ее забрала. Кажется, они пошли на кухню, перекусить. Они подыскивают временное имя: согласись, не очень приятно, когда тебя называют «тело». — Док криво усмехнулся.

— Она придет в себя, вот увидите. — Мне и самой хотелось в это верить. — И Джоди тоже. Все образуется.

Никто не уличил меня во лжи. Они знали, что я просто пытаюсь взять себя в руки.

— Не хочу оставлять Джоди одну, — вздохнул док. — Вдруг ей что-нибудь понадобится.

— Верно, — согласилась я. — Чем скорее мы здесь закончим, тем лучше.