Гостиница

Он мыслил музыкою слов
Он тишине внимал, как Богу.
И в завывании ветров
Он слышал Слово — слог за слогом:
Он слышал осень в шелестве,
В шуршепоте и желтегрусти,
И колко скошенной траве
Он дождевал культи, как чувства.
Он ненавидел и любил,
Пока не превращалось в Слово
Все, чем дышал он, чем он жил…
А после — смерть! Рожденье — снова!..
Он немотой болел, как люди
Болеют воспаленьем легких.
Он ею умирал, покуда
Из бездны не рождались строки.
Он знал, что тайна Бытия —
Не более, чем тайна Рифмы:
Неповторимо наше Я…
Жить — рифмовать неповторимых!..
Жить — это значит находить
Созвучья в хаосе желаний
И ритм… И музыку… И длить,
И длить гармонию звучанья.
В поэме жизни нет конца.
Конечны только строфы, главы,
Как наши хрупкие сердца,
Как наши страхи и забавы.
Он жил и, стало быть, творил
Вселенную из слов и звуков.
Он и Певцом, и Песней был,
Он был и Голосом, и Слухом…
А, впрочем, что там — был да был…
Он — есть! И, надо думать, вечно,
Покуда мир сей не избыл
Своих надежд на Чудо Встречи.
Он не был баловнем судьбы,
Любимцем публики и женщин,
Не ждал наград, не ладил быт
И не был лаврами увенчан.
Он верил в честность и в Порыв,
Работал сторожем в хозмаге.
А тропы к Истине торил
Он на оберточной бумаге
И, кстати, на любой другой.
Понятно — не в бумаге дело,
Когда душа идет нагой
В то пламя, где пылает тело…
Читатель понял: я о нем
Писать способен бесконечно…
Вздохнем… И к сути перейдем.
А суть поэмы этой — Встреча…

Часть первая. На распутьи

Встреча первая