Гостиница «Огненное колесо»

Он нахмурился сильнее.

– Слушай, давай я напишу.

– Джереми, какое занудство!

– Я не хотел, чтобы ты отвечала на это объявление.

– Я знаю, ты уже говорил.

Джейн вскочила и начала доставать чайный сервиз: пузатый заварочный чайник в стиле королевы Анны, две чашки с блюдцами из вустерского фарфора (одна из них разбитая и снова склеенная), глянцевый темно-синий молочник и очаровательную чайницу, разрисованную пасторальными сценами.

– Чего же он хочет? – протянул Джереми.

– Собрать всю семью, дорогой, всех наших кузин и кузенов. Возможно, некоторые из них окажутся приятными людьми. К тебе-то это не очень относится, мой милый.

Он подошел к ней и встал рядом с очень важным видом.

– Я думаю, тебе лучше этим не заниматься. Я напишу, если хочешь.

Джейн подняла глаза, в которых явственно читалось упрямство.

– Ты, наверное, не слышал, как я сказала: «Какое занудство!»

– Джейн…

– Ладно, скажу еще раз: занудство, занудство, занудство, тоска зеленая.

Она сделала шаг назад и притопнула ножкой.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я вышла из себя?

– Не знаю…

Искорки в глазах вдруг спрятались за темными ресницами, бледное лицо слегка порозовело.

– Я слишком устала. – Затем вдруг изменившимся тоном Джейн добавила: – Ох, Джереми, не будь таким противным.

Глава 2

Худобой и внимательными ехидными глазами Джейкоб Тэвернер напоминал мартышку. Кожа его загорела и стала сухой после многочисленных смен климата. Волосы он не растерял, и благодаря то ли везению, то ли умелому обращению их почти не тронула седина. И он их не красил; ни один парикмахер не взял бы на себя ответственность за этот странный оттенок сухой травы. Рост в пять футов шесть дюймов стал меньше на дюйм. Руки и ноги были тонкими и напоминали паучьи лапки. Он носил одежду, в которой обычно хоронят бродяг или миллионеров. Он был не совсем миллионер, но шел к этому и сейчас как раз встретился со своим поверенным мистером Джоном Тейлором, чтобы сделать распоряжения касательно собственности. Не то чтобы он собирался умирать – вовсе нет; однако, сумев за свои семьдесят лет насладиться множеством разных вещей, теперь он намеревался позабавить себя еще одной возможностью, всегда казавшейся ему такой увлекательной: составить особое завещание.

Мистер Тейлор, знавший его уже сорок семь лет, был не настолько глуп, чтобы пытаться препятствовать этому последнему из многих других дел, которыми увлеченно занимался его клиент. Иногда он говорил: «Разумеется», иногда: «Я бы рекомендовал вам как следует это обдумать», а иногда и вовсе молчал. В таких случаях Джейкоб Тэвернер тихонько посмеивался, и ехидство в его глазах разгоралось ярче. Молчание подразумевало неодобрение, и когда Джон Тейлор не одобрял его, Джейкоб чувствовал, что одержал верх, потому что Джон Тейлор был воплощением респектабельности среднего класса; а когда появлялась возможность слегка шокировать эту респектабельность, Джейкоб всегда с наслаждением ею пользовался.

Они сидели за столом в кабинете друг напротив друга, Джон Тейлор писал. Он был приятной округлой комплекции, и все в нем было очень опрятным, включая блестящую лысину с небольшой аккуратной каймой седых волос на затылке.

Джейкоб Тэвернер откинулся в кресле, засунул большие пальцы в карманы жилета и рассмеялся.

– Вы знаете, что я получил пятьдесят ответов на мое объявление? Пятьдесят! – Он издал напоминающий карканье звук. – Как много в мире нечестных людей, верно?

– Возможно, у ответивших вовсе нет корыстных намерений…

Джейкоб Тэвернер надул щеки и внезапно фыркнул. Так он обозначил свое презрение к мнению поверенного.

– Тэвернер не такая уж распространенная фамилия, а если добавить к ней имя Джеремайя – представляете? «Потомки Джеремайи Тэвернера, умершего в 1888 году» – вот что я указал в объявлении. Я получил пятьдесят ответов, и половина из ответивших – обманщики.

– У него вполне могло быть пятьдесят потомков, – сказал мистер Джон Тейлор.

– Могло быть и сто, и двести, и триста, но среди них не было и половины из ответивших на объявление. У него было восемь детей, не считая четырех, умерших в младенчестве. Мой отец Джеремайя был старшим. Следующие пять сыновей – Мэттью, Марк, Люк, Джон и Эктс, и еще две девочки – Мэри и Джоанна. Мэри родилась четвертой, после Марка и перед Люком, а Джоанна и Джон были близнецами. Да, количество потомков могло быть большим. И знаете, именно поэтому мне впервые пришла в голову эта идея. Старый Джеремайя держал гостиницу «Огненное колесо» на прибрежной дороге к Ледлингтону, а до него хозяином был его отец. Оба они с головой окунулись в торговлю контрабандой и здорово на этом нажились. Они доставляли груз на берег и ловко прятали его в подвалах.

Джейкоб хмыкнул.

– Я помню, как он говорил об этом: «Мы их ловко дурачили». В общем, он умер в восемьдесят восьмом и оставил все имущество моему отцу, старшему сыну по имени Джеремайя.

Он состроил гримасу, отчего его лицо стало еще больше походить на морду обезьяны.