Гостомысл

— Стругов и ладей осталось слишком мало, чтобы всерьез драться с данами, — сказал он вслух.

Ерш сказал:

— Я приказал быстрее уходить в море.

— Они идут быстрее нас, — сказал кто-то.

— Вячко задержит их, — сказал другой.

— Боя не избежать, и мы опять потерпим поражение.

— Мы будем сражаться.

— Нас мало, и мы все погибнем, — сказал первый.

— Значит, так угодно богам, — сказал князь.

— Князь, не догонят нас даны, — сказал Ерш.

Князь Буревой взглянул на кормчего и в мрачном настроении прошел под мачту, где стояло кресло, и сел, опустив голову.

К нему подошли дружинники, их было совсем мало.

Князь оглядел собравшихся: из бояр увидел он только Стоума и Всеслава.

Гостомысла среди них не было, и лицо князя Буревоя исказил ужас.

— Где Гостомысл? — осевшим голосом спросил он.

— Где княжич? — пронеслось по кораблю.

— Я здесь, — крикнул Гостомысл и поторопился подойти к отцу.

— Слава богам! — воскликнул князь и обнял сына.

От Гостомысла пахло молоком и тиной.

— Ты цел? — спросил князь, отпустив сына, и оглядывая его.

— Цел, — сказал Гостомысл.

— В бою был? — спросил князь.

Гостомысл, краснея, сказал:

— Я рвался в бой, но меня Ратиша не пустил.

Стоявший за спиной Гостомысла Ратиша вышел вперед и поклонился:

— Прости князь, но я боялся за его жизнь.

— Молодец, Ратиша. Ты хороший слуга, — сказал князь.

— Я обещал беречь своего хозяина пуще своей жизни, — сказал Ратиша.

Гостомысл встал за спину отца, и за его спиной встал Ратиша. Теперь князю можно было заняться и другими делами.

— Где Храбр? — коротко спросил князь.

Стоум развел руками и сказал:

— Он остался, чтобы задержать данов.

— Он убит, — сказал кто-то из дружинников.

— Убит? — спросил князь.

Другой дружинник добавил:

— Я видел, как он сражался с данами, преграждая им путь к ладьям.

— Жаль... А другие? — спросил князь.

— Тоже убиты.

Князь обхватил голову и в расстройстве застонал:

— Полное поражение! О боги, за что дали мне такое наказание?!

Слуги поднесли кубок с вином и подали его князю, но тот не обращал внимания на вино.

Он стонал с минуту, затем решительно вскинул голову, взял кубок и залпом осушил его.

По усам и бороде князя потекли ручьи красного вина, и Гостомыслу показалось, что это кровь.

— Так угодно богам, — сказал боярин Всеслав.

— Боги правят людьми, словно пастух овцами, люди не могут повлиять на их волю. Но в воле людей вести себя достойно и мужественно, так, чтобы боги устыдились своей несправедливости к людям, — сказал Стоум.

Слуга добавил в кубок вина.

— Дайте всем вина, — приказал князь.

Слуги разнесли дружинникам кубки, стаканы и чаши с вином.

Князь поднял кубок и сказал:

— Поднимем чаши за наших друзей, сражавшихся мужественно и храбро. Они пали в битве. Теперь они с небес глядят на нас. Но они навсегда останутся в наших сердцах.

Князь приложился губами к кубку и стал молча пить вино. Дружинники также молча пили вино.

Когда кубки опустошили, князь отдал кубок слуге и обвел собравшихся тяжелым свинцовым взглядом. Казалось, он кого-то искал.

Корабль охватила зловещая тишина.

— Мне обещали победу, — проговорил князь ужасным голосом.

— Кто обещал победу? — пошел шепот среди дружинников.

— Это волхвы нам предсказали победу, — крикнул кто-то тонким голосом.

— И где эти волхвы? — спросил князь, и взгляд его стал недобрым.

Молчание в ответ.

— Я же велел их взять в поход! — налился злой кровью князь.

— Они прячутся в трюме! — крикнул кто-то.

— Сюда их! — приказал князь.

Среди дружинников возгикло движение, и через минуту волхвов с заломанными за спинами руками вывели и поставили перед князем на колени.

— Скажите, волхвы, — где обещанная победа? — потребовал ответа князь, протыкая пристальным, словно кинжал, взглядом волхвов.

Волхвы почувствовали недоброе, и у них затряслись руки, а у волхва в белой одежде дернулась щека.

— Или вы волю богов неправильно передали? — холодно спросил князь.

Волхвы молчали.

— Или вы ее не знали?

Волхвы молчали.

Кто-то из дружинников крикнул:

— Чего их слушать, и так все ясно — утопить их!

— Повесить! —- послышались еще одно предложение.

Князь задумался.

Лица волхвов стали бледно-серыми, как новое небеленое полотно.

Но белый волхв все же сохранил самообладание.

— Князь, — заговорил он осипшим голосом, — мы ничего тебе не обещали, мы только передали волю богов. Ты сам видел, что дощечки падали белой и черной стороной. Боги сказали, что за победу придется заплатить жизнью самого храброго воина. Так все и сбылось.

— Но мы не победили, — сказал князь.

— Ты победишь в войне с разбойниками, но до победы тебе придется претерпеть и поражения, — сказал волхв.

— Я потерял всю дружину. Мне теперь не с кем воевать, — сказал князь.

— В этой войне победит тот, кто не падет духом, если ты сейчас падешь духом, то не видать тебе и победы. Ты проиграл сражение, но вся война еще впереди. А новую дружину ты наберешь, — сказал волхв.

— Князь, нас догоняют датские корабли, — сказал Ерш.

— Готовьтесь к бою! — сказал князь.

— Мы ушли бы от них, если бы у меня были гребцы. Но многие из них погибли, — сказал Ерш.

— Гребцы есть. Пусть все садятся на весла. Немедленно, — сказал князь, встал с кресла и прошел на помост рулевого.