Государь

— Тако же и Евангелие от апостола Луки учит нас: «Но вы любите врагов своих, благотворите, и взаймы давайте, не ожидания ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо благ Он и к неблагодарным, и к злым».

Внимательно оглядев представителя Свияжской епархии, Иоанн Иоанович вновь ему благожелательно кивнул, давая понять, что его понятливость и беспристрастное служение правосудию замечено.

— Ответствуй, иноче Илинарх: обитель твоя дает кому-либо зерно, серебро либо иное имущество в долг под загодя оговоренную лихву, нарушая тем самым каноны веры?

Чернец начал молча дергаться в руках катов. Отвечать он не желал (не на ТАКОЙ вопрос!), но и терпеть боль от жгущего руку креста тоже было… Пока возможно, но надолго ли это?

— И опять твое молчание красноречивее иных слов. Довольно с него, Горяин!

Старший сын верного пса царского тут же выдернул из чужих пальцев чудотворный наперсный крест, окунув его в поднесенный ковш с водой. Вытянул из рукава кафтана уже знакомый платок, насухо обтер реликвию и с поклоном вернул владельцу.

— Покажи нам всем свою ладонь, поп.

Не дожидаясь реакции плохо соображающего инока Илинарха, дознаватель самостоятельно разогнул его пальцы и задрал ладонь повыше, дабы все могли увидеть багровый ожог в форме креста.

— Слова твои суть ложь, и вера твоя ничтожна! Не желаю тебя видеть более.

Повинуясь небрежному жесту, служители поволокли представителя Покровского монастыря прочь из подвалов Тимофеевской башни.

— Сим говорю: знахарь Жданко сын Егорьев невиновен как пред Троном, так и перед Церковью: будучи некрещеным, он не может быть еретиком и вероотступником — однако же, отреченную книгу у него все одно следует взять и передать в Чудову обитель для предания огню.

Внимательно слушающие приговор монахи согласно закивали, начав накладывать на себя и «Шестокрыл» крестные знамения.

— Как без вины претерпевшему от воеводы Балахны и Покровского монастыря, назначаю виру по двадцать пять рублей от каждого обидчика, и тако же в казну. Кроме того, рекомый знахарь обязан пройти испытание Аптекарского приказа на знание своего ремесла, по результатам которого будет оставлен на обучение, либо внесен в реестр лекарей и волен практиковать где угодно в Русском царстве.

Несмотря на оправдательный приговор, каты от рослого горбуна не отходили, заставляя хитрож… Гм, умного знахаря легонько нервничать и не отрывать здорового глаза от почему-то медлящего с завершением приговора судии.

— А что, Жданко, готов ли ты сердцем и душой принять веру истинную, православную? Обещаю, тебя покрестят полным и правильным обрядом.

— Так… Я бы с радостью?

— Это правильно, это хорошо. Отче Леванид, не станешь ли проводником сему язычнику под сень храма Господня?

Буквально полыхнув радостной надеждой от перспективы остаться в столице, чернец скромно напомнил:

— Благое дело, царевич-батюшка: но не потеряют ли меня в Спасо-Евфимиевской обители?

— Не потеряют, сам игумену отпишу, чтобы благословил тебя на деяние благое.

В большой подвальной зале все как-то разом пришли в движение: сначала начали аккуратно теснить-направлять в сторону выхода изрядно набравшихся впечатлений монахов и послушников. Затем, почти дружески ткнув в бок, увели ополаскивать телеса и примерять чистые портки и рубаху изрядно попахивающего потом и нечистотами бывшего обвиняемого. Утянули к кирпичным стенам конторку с вещественными доказательствами, тут же начав перекладывать рукописи в мешок для последующей передачи в Аптекарский приказ. Вторую конторку с легким скрежетом переместил сам писец, которому еще предстояло изрядно потрудиться, переписывая набело все приговоры и повеления царевича Иоанна Иоанновича. Что же до двух синеглазых братьев и их свиты, то они по выходу из застенков медленно пошли в сторону наполовину разобранной деревянной церкви святых Константина и Елены, попутно негромко практикуясь в италийском языке.

— … начинаю понимать, почему Митя посоветовал первые два-три суда провести самому. Разом и занятия с чужими Узорами, и упражнения для ума! Ну и справедливость учинить, тоже дело хорошее…

— Как и пополнение для каменоломен и реестра лекарей. Домнушка тем горбуном будет очень довольна… Жаль только, он уже старый, и дар в нем невелик. М-м, Вань, а ты сейчас куда?

Пожав плечами, средний царевич с легким смешком поинтересовался:

— Что, любопытство твое еще не иссякло? Ну, допустим, потрапезничать думал.

— Да не то, что бы… Просто меня посол персидский сегодня утром к себе приглашал, на настоящий восточный плов с бараньими ребрышками. Самому-то мне лениво, но я подумал: он же три больших битвы с османами прошел и кучу мелких стычек… Вдруг тебе будет интересно послушать о том, как персы с янычарами, сипахами[39] и акынджи[40] резались?

— С янычарами и сипахами⁉

Резко встав на месте, средний сын Великого государя Руссии задумчиво огладил жиденькую бородку.

— Угум. Анди-бек еще говорил что-то про красивых танцовщиц…

Иван, избалованный своими личными весьма красивыми девками-челядинками, пренебрежительно фыркнул: