Государь

Происходит это от двух причин: первая состоит в том, что упомянутые народы мало сносились со своими соседями – те их не посещали, и сами они не стремились на чужбину, довольствуясь тем добром, питаясь той пищей и надевая ту одежду, которые приняты у них на родине. Это устранило надобность в каких бы то ни было сообщениях и преградило путь всякой испорченности, ибо им не пришлось перенимать нравы французов, испанцев или итальянцев – народов, которые развратили весь мир. Вторая причина заключается в том, что республики, сохранившие незыблемые гражданские устои, не позволяют своим подданным вести образ жизни на манер дворян, а, напротив, поддерживают между ними равенство и враждуют с дворянами и господами, живущими рядом с ними; и если кто-то из последних попадает к ним в руки, они истребляют их как разносчиков испорченности и возмутителей спокойствия. Чтобы объяснить, что означает слово «дворянство», скажу, что дворянами называют бездельников, живущих обильными доходами и нисколько не заботящихся ни о возделывании земли, ни о каких-либо других насущных занятиях. Присутствие их губительно во всякой республике и во всякой стране, но опаснее всего те из них, кто, помимо имений, распоряжается собственными замками и подданными, которые им подчиняются. Последние два типа людей заполонили королевство Неаполитанское, Рим, Романью и Ломбардию. Вот почему в этих провинциях никогда не бывало республик и вообще никакой политической жизни, ведь такого рода люди враждебны всякой гражданственности. В подобной провинции при всем желании невозможно ввести республику, и если бы кому-то довелось переустраивать ее по своему усмотрению, он был бы вынужден создать там королевство. Причина в том, что если законов недостаточно, чтоб остановить разложение материи, наряду с ними следует применить и высшую силу, каковой является королевская десница, своей неограниченной и чрезвычайной мощью обуздывающая чрезмерное честолюбие и испорченность влиятельных лиц. Эти соображения подтверждаются примером Тосканы, где на маленьком клочке земли издавна существовали три республики: Флоренция, Сиена и Лукка. Прочие же города этой провинции хотя и находятся в подчинении, но по их духу и по их порядкам видно, что они хотели бы сохранить или сохраняют свою свободу. Все дело в том, что в этой провинции не было владельцев замков и вовсе не было или было очень мало дворян и всегда присутствовало равенство, так что человек разумный и сведущий в старинной государственности легко установил бы здесь гражданский образ жизни. Но к великому несчастью этих мест, до сих пор не отыскался тот, кто смог бы или знал, как это сделать.

Из этого рассуждения следует такой вывод: у того, кто захочет основать республику там, где много дворян, ничего не выйдет, пока он их всех не уничтожит; а у того, кто хочет основать королевство или принципат там, где преобладает равенство, ничего не получится, пока он не выберет среди граждан людей беспокойных и честолюбивых и не сделает из них дворян, только не по званию, а на деле, раздав им замки и усадьбы и снабдив их имениями и людьми. Тогда, окружив себя ими, он сохранит с помощью этих дворян свое могущество, а они с помощью государя удовлетворят свое честолюбие; прочим же останется сносить то иго, которое только насилие и ничто другое не может заставить снести. Но если при этом соблюдать меру между теми, кто применяет насилие, и теми, кто его терпит, то каждый человек примирится с отведенным ему положением. Однако, поскольку сделать из страны, пригодной для устроения королевства, республику, а из той, что пригодна для основания республики, – королевство, под силу только людям редкого ума и влияния, то из многих желавших этого мало кому удалось добиться цели. Ведь величие подобной задачи так устрашает людей и создает для них столько преград, что они опускают руки в самом начале.