Государь

– Не всегда, ярл. Это – Византия. Здесь враги предают друзей, чтобы заключить выгодный союз. Здесь вражда между знатными родами длится сотни лет, но это не мешает им встать единым строем, если это сулит выгоду. Варда Фока был врагом императора при правлении Иоанна, а когда тот умер, по-прежнему оставался врагом императора, но уже – Василия, которому Иоанн уж точно не был другом. Точно так же, как он не был другом нашему недавнему гостю паракимомену Василию Лакапину. Но именно скопец Лакапин вернул Варду из ссылки. И не потому, что хотел Варде добра. У паракимомена не было другого выхода. Иначе мятежник Склир вышвырнул бы обоих Василиев из дворца. А ведь именно Склир когда-то пресек мятеж, из-за которого Варда Фока отправился в ссылку. А потом Варда Фока разбил Склира… И скоро вновь оказался в опале. И сам поднял мятеж. И едва Варда Фока восстал, его тезка и бывший враг Варда Склир тут же прибежал из Парфии его поддержать. И Варда Фока Склира принял. Вместе со сторонниками. Потом упрятал в темницу, а войско Склира оставил себе. Вот так делаются дела в империи. Сегодня ты враг, завтра – друг, а послезавтра тебя отравят. Так что ничего удивительного нет в том, что император Василий попросил помощи у нас. Давних врагов империи. И эта просьба не делает Василия другом, а Варду – врагом. Один – союзник, другой – противник. Если мы и войска Варды истребим друг друга, Василий станет счастливейшим из людей. И с удовольствием прикончит тех, кто остался. И знаешь, кто мне об этом сказал? Человек Варды Фоки, который пришел ко мне, чтобы предложить золото за то, чтобы мы либо встали на его сторону, либо просто сделали вид, что нас здесь нет. И еще он сказал, что заплатит больше Василия, сколько бы тот нам ни предложил.

– И ты не согласился?! – гневно воскликнул Сигурд. – Получить больше только за то, чтобы не участвовать в битве! Я думал, что ты умнее, воевода! Но, может, еще не поздно…

– Замолчи, Сигурд! – перебил ярла Владимир. – Здесь я решаю, у кого брать золото! И я не повторю ошибки моего деда Игоря, которого такие, как ты, уговорили принять от ромеев выкуп, а затем привели к гибели собственной жадностью!

– Конунг! Что ты говоришь? – Сигурд обиделся. – Когда я хотел твоей гибели? Вспомни, сколько лет я дрался за тебя! Но это просто глупость – умирать за меньшую плату, чем жить – за большую!

– Позволь, я отвечу! – опередил князя Духарев. – Василий – не друг нам. Но и Варда Фока – тоже. Но Василий в нас нуждается, а Варда Фока прекрасно справится и без нас. Поэтому он никогда не заплатит больше Василия, который без нашей помощи потеряет всё. Учись у ромеев, Сигурд. Когда они решают, кому из своих врагов прийти на помощь, то всегда выбирают слабейшего. Поэтому мы – на стороне Василия. Но если Варда будет разбит, сильнее станет уже Василий. И кто помешает ему отказаться от прежних обязательств?

– Наши клинки! – мгновенно ответил Сигурд.

– Молодец! – похвалил Сергей. – Значит, наша главная задача – не разбить мятежников, а сохранить своих воев.

– Но тогда скопец тем более прав! – воскликнул ярл, лицо которого покраснело от выпитого, а речь стала невнятной. – Нападем, пока нас не ждут!

– А нас не ждут? Ты в этом уверен?

– Откуда я знаю!

– Значит, надо узнать, – спокойно произнес Духарев.

– Так давай узнаем! – Ярл вскочил, намереваясь немедленно взяться за дело, но Духарев преградил ему путь:

– Оглянись, Сигурд! Не кажется ли тебе, что здесь кого-то не хватает?

– Девки в бане остались! – немедленно отреагировал Сигурд.

Сергей расхохотался.

– Ты можешь к ним вернуться, – сказал он. – Позже. Только я не о девках говорил. Как ты думаешь, где сейчас мой сын?

– А верно! – Сигурд наконец заметил отсутствие Богуслава. – И где он?

– Надеюсь, он плывет сейчас через Босфор, – спокойно ответил Духарев. – На переговоры с братом Варды патрикием Никифором.

– Но ты же сам сказал, что нам не следует вставать на сторону врагов Василия! – удивился Сигурд.

– Но я не сказал, что нам не следует вступать с ним в переговоры. Сам посуди: разве это не лучший способ узнать о настроении врага?

– И заглушить его подозрения! – одобрительно произнес Владимир.

Нурман осушил кубок и тут же наполнил его вновь.

– А почему на переговоры отправился твой сын, а не я? – сердито проговорил ярл. – Мое место – выше, значит, мне и пристало говорить от лица конунга!

– Давно ли ты овладел языком ромеев? – поинтересовался Духарев.

– На то есть толмач! – парировал Сигурд.

– И что же, толмач будет переводить тебе всё, что услышит по дороге? Я уж не говорю о том, что Богуслав знает не только язык ромеев, но и здешние порядки. Будь мы на севере, твое первенство было бы несомненно, храбрый Сигурд. Но здесь мой сын справится лучше. Я бы и сам пошел, но мое лицо известно слишком многим.

– И что же теперь делать мне? – спросил Сигурд.

– Можешь лечь спать. Или вернуться к девкам, – любезно ответил Духарев.

– Девки кажутся мне соблазнительнее постели, – заметил Владимир.

– Еще бы! – воскликнул Сигурд. – Я тоже выбираю девок!

И, хохоча, двинулся к выходу.

Владимир недовольно поглядел ему вслед.