Государь

На этом моя встреча с командующим фронта была завершена, и я вместе с Клембовским вышел из кабинета Брусилова. Но в свой корпус я сразу не поехал, пришлось ждать, пока Клембовский подготовит приказ, а потом в кабинете старинного товарища Михаила Александровича дегустировать разрекламированное вино.

Глава 9

В кабинете Клембовского я не только дегустировал мозельское вино, а и выслушивал информацию о планах действия Юго-Западного фронта. А еще дожидался, когда ординарец моего товарища разыщет и приведет в кабинет Клембовского командира Кабардинского полка князя Бековича-Черкасского, который еще вчера прибыл в штаб фронта и сейчас пробивал какой-то вопрос у генерал-квартирмейстера штаба армий фронта Духонина. Когда начальник штаба фронта с умным видом рассказывал и показывал мне на карте планируемые перемещения соединений, я, если прямо сказать, ничего не понимал, но согласно кивал головой, как будто для великого князя все ясно. Наконец, меня достал профессиональный жаргон военного специалиста этого времени, и я очень хитро и ненавязчиво вывел Клембовского на разговор о Туземной дивизии. А именно об офицерах, которые там служат. Для меня это было более важно, чем досужие рассуждения о действиях фронта с учетом событий, которые разворачиваются в Румынии.

Но Клембовский не сразу начал мне рассказывать о командном составе «Дикой» дивизии. Сначала его натура начальника штаба решила нарисовать общую картину тактики применения корпуса в предстоящих сражениях, и он заявил:

– Сейчас корпусу предстоит действовать немного не так, как летом 1916 года. Тогда дивизии не находились в первом эшелоне наступления, поскольку, согласно общей установке командования Девятой армии, кавалерия использовалась в качестве армейского резерва. Сейчас корпус является фронтовым резервом, и мы становимся в оборону. Значит, и задачи корпуса становятся другими. Ты, Миша, уже обсудил их с Алексеем Алексеевичем, а со своей стороны я хочу сказать, что теперь дивизии корпуса держать в кулаке уже не получится. Вам теперь придется действовать ситуативно в полосе всех четырех армий. И, к сожалению, силы придется распылить. Именно поэтому командующий фронта согласился с твоим предложением бить небольшими силами в местах вклинивания противника в нашу оборону. Твое предложение очень рискованное, но по большому счету делать больше нечего. Резервов нет и не предвидится. Качество личного состава ухудшается. А вот во 2-м кавалерийском корпусе люди хотят и могут воевать. Это казаки, а уж о горцах я и не говорю. Поставь задачу твоим джигитам атаковать позиции, напичканные пулеметами, они все кинутся в безумную атаку и с криками «Аллах Акбар» погибнут со светлыми мыслями о гуриях, ждущих их в раю. Так что я думаю, в отличие от скепсиса Брусилова, что подразделения Туземной дивизии могут прорваться в тылы противника. А если это произойдет, то паника в тылах и немцев и австрийцев будет обеспечена, а контратаки на этом участке фронта, однозначно захлебнутся. Даже больше того, противник начнет покидать свои позиции.

Мнение начальника штаба фронта, конечно, потешило мое самолюбие, но я не успокоился и продолжил выводить Клембовского на разговор об офицерах Туземной дивизии. Наконец мои усилия дали результат, правда, не тот, на который я рассчитывал. Я-то думал, что Клембовский не только назовет фамилии, но и охарактеризует каждого офицера, и, естественно, зная характеристику человека, мне будет легче устанавливать с ним контакт. А он на мои потуги сказал:

– Личность великого князя Михаила Александровича весьма популярна в среде аристократии, поэтому после назначения тебя командиром Туземной дивизии представители высшей российской знати, в том числе кавказской, потянулись туда на службу. И заняли в дивизии большинство командных постов. Здесь и грузинские князья Багратион, Чавчавадзе, Дадиани, Орбелиани, горские султаны Бекович-Черкасский, Хагандоков, ханы Эриванские, ханы Шамхалы-Тарковские, представители знатных княжеских и графских родов России – Гагариных, Святополк-Мирских, Келлеров, Воронцовых-Дашковых, Толстых, Лодыженских, Половцевых, Старосельских. В дивизию на командирские должности пробились и представители европейской, а также азиатской знати – польский князь Радзивилл, принцы Наполеон-Мюрат, Альбрехт, барон Врангель, персидский принц Фейзулла Мирза Каджар, его брат принц Идрис, Ага и представители других известных фамилий.