Государево дело

– Боже мой, что вы такое говорите, дитя мое… – лишь покачала головой в ответ герцогиня. – Я иногда совершенно вас не понимаю!

Тут внимание ее светлости отвлекла старая служанка, суетливо подбежавшая к своей госпоже и принявшаяся что-то шептать на ухо, причем как принцесса ни напрягала слух, ничего разобрать так и не получилось. София, судя по всему получившая важную весть, переменилась в лице и, оставив свое рукоделие, направилась к выходу.

– Что-то случилось? – почти крикнула ей вслед Мария.

– Ваш царственный родитель прибыл в Мекленбург, – не оборачиваясь, отозвалась герцогиня.

– Он едет сюда? – широко распахнула глаза девочка.

– Нет. Его величество направляется в Брауншвейг.

– Papasha-alimentschik отправился к бабушке?! – изумленно спросила принцесса, глядя вслед вышедшей вон опекунше. – Но почему не… vot kozjol!

– Не знаю, что вы сказали на этом варварском языке, но у нас не так много времени на подготовку. Надо же наконец вас познакомить!

Любц оказался маленьким городком, стоящим чуть в стороне от дороги из Гюстрова в Брауншвейг. В прошлые свои визиты я просто игнорировал его, но теперь отказ навестить тетушку Софию выглядел бы подлинным свинством. В конце концов, она в мое отсутствие главная в герцогстве, не говоря уж о том, что сейчас здесь моя дочь. Вообще, последнее обстоятельство я не понял. Все-таки у вдовствующей герцогини нет причин испытывать приязнь ко мне и моему потомству. Хотя я и не виноват напрямую в гибели своих кузенов, кто знает, не затаила ли старушка злобу? Вдруг решит отыграться…

Встречали меня по высшему разряду, то есть звонил колокол на ближайшей кирхе, все слуги и окрестные жители, принаряженные ради такого случая, во главе с герцогиней толпились перед ее домом, во все глаза рассматривая нашу кавалькаду. Зрелище, надо сказать, презанятное. Началось все с того, что свободных лошадей на всю нашу ораву в Ростоке не нашлось, даже с учетом того, что Болик спе́шил часть своих рейтар. Поэтому до Гюстрова мы добирались на повозках, нанятых ради такого дела в предместьях. Сколько им заплатили, я не вникал, но, судя по кислым лицам провожающих нас владельцев транспортных средств, вознаграждение щедрым не назовешь. Ну, ничего, потерпят. Все-таки сюзерен даже не каждый год к ним наведывается.

Ульрих, посмотрев на это, сразу заявил, что поедет в своей карете, но сдуру проявил любезность, согласившись взять Марту с ребенком, а также Рюмина и отца Мелентия. Судя по всему, им было не скучно: то маленький Людвиг заплачет, то иеромонах со светским епископом затеют теологическую дискуссию, то мой посольский дьяк им всем вместе по ушам ездит. К слову, мой духовник, похоже, всерьез решил обратить датского принца в истинную веру и усиленно проповедует последнему, благо латынь знают оба. В общем, когда мы добрались до конюшен Гюстрова, датчанин первым делом потребовал себе коня.

Лошадей, слава богу, хватило, так что в Любц мы почти все прибыли верхом, а в освободившиеся фургоны нагрузили припасы. Для рынд я приказал открыть герцогский арсенал, так что теперь они щеголяют в оставшихся после разгрома поляков доспехах и выглядят весьма грозно и презентабельно, а живописно разодетые ратники Михальского добавляют им восточного колорита.

– Здравствуйте, тетушка, – поприветствовал я герцогиню, спешиваясь. – Вы ничуть не изменились за то время, что мы не виделись!

Самые расторопные из рынд, Пожарский и Хованский, тут же спрыгнули с телеги и, подбежав, встали у меня за спиной, держа ладони на рукоятях сабель.

– Добро пожаловать в Любц, ваше величество, – присела в реверансе герцогиня. – Вы тоже все такой же стремительный.

– Что есть, то есть.

– Я смотрю, с вами князь-епископ Ульрих? – обратила она внимание на родственника. – Не ожидала, что вы будете путешествовать вместе.

– Честно говоря, я сам не ожидал. Но у нас обоих дела в Брауншвейге, так почему бы не отправиться в путь вместе? Кстати, а кто это милое дитя рядом с вами?

– Ах, дорогой племянник, вы же не знакомы, – скривила губы София. – Ваше величество, позвольте представить вам принцессу Марию Агнессу Клеменцию Мекленбургскую!

С этими словами она подтолкнула вперед девочку примерно девяти лет от роду в красивом платье из небесно-голубой тафты и с диадемой на неожиданно коротких волосах. Та вперила в меня испытующий взгляд, затем присела в книксене, и протараторила заученную фразу:

– Здравствуйте ваше царское величество и королевское высочество. Я очень счастлива видеть вас в нашем славном и добром Любце!

– Ну, здравствуй, Мария, – улыбнулся я дочери. – Наконец-то мы познакомились!

С этими словами я наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб, но Мария в ответ посмотрела на меня с таким неприкрытым скепсисом, что я на мгновение завис. Однако сюрпризы на этом не закончились, и маленькая чертовка с криком «Папенька!» прыгнула мне на шею и вцепилась в нее обеими руками.

– Что вы делаете, ваша светлость? – позеленела от этого зрелища София. – Это возмутительно!

– Ничего-ничего, – поспешил успокоить я тетушку, подхватив девочку на руки, – напротив, это очень мило…