Государево кабацкое дело. Очерки питейной политики и традиций в России

Но попытка провести в жизнь этот план тогда не удалась даже непреклонной воле Петра. Бессильными оказались и обычные для той эпохи меры устрашения, вроде ссылки или «жесточайших истязаний». Казенная промышленность не могла так быстро нарастить мощности, чтобы заменить частное производство; а провинциальная администрация была не в состоянии да и не очень старалась проконтролировать все дворянские хозяйства. Их хозяева курили вино и для себя, и для подпольной продажи на сторону, и — с гораздо меньшим риском для сбыта — собственным крестьянам по цене ниже казенной. Дотошный ганноверский резидент Вебер отметил, что «только из одного посредственно зажиточного дома» продано было таким образом за год столько водки, «что причинило убытку царским интересам по крайней мере на 900 руб, из чего уже можно судить, что должны получать знатнейшие и обширнейшие господские дома»^{157}.

В итоге власть должна была отступить. После провала попытки конфискации перегонных «кубов» правительство столь же неудачно пробовало их выкупить; после этого последовал новый указ 1716 г., разрешивший «всяких чинов людям вино курить по-прежнему про себя и на подряд свободно» при условии уплаты особого промыслового налога с мощностей аппаратов.