Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

В апреле 1895 г. дипломатические представители трех стран сделали совместное заявление Японии, «дружески порекомендовав» отказаться от Ляодунского полуострова. Заявление было подкреплено совместной военно-морской демонстрацией, что в конечном счете вынудило Японию отступить. В подписанный и даже ратифицированный договор были внесены изменения. Японское правительство официально объявило о своем решении вернуть Китаю Ляодун. Во время пересмотра Симоносекского договора Россия заняла самую активную позицию. Ее участие в противодействии японским притязаниям на материке способствовало росту российского влияния в Китае и Корее, но в то же время обострило отношения с Японией, начавшей подготовку к войне с Россией.

Реальная военная угроза со стороны Японии заставила военное ведомство России принять ответные меры. В 1895 г. Главный штаб приступил к организации агентурной разведки в Тихоокеанском регионе. В ее задачу входило составление топографических карт, сбор оперативной информации о состоянии вооруженных сил Кореи, Китая и Японии, наблюдение за действиями в регионе политических противников России и др. До 1896 г. единственным официальным представителем российского военного министерства в Китае и Японии был полковник К. И. Вогак. Он одновременно состоял в качестве военного агента при посольствах России в Токио и Тяньцзине. В период японо-китайской войны 1894–1895 гг. полковник Вогак был командирован в японскую действующую армию. Туда же на время кампании из штаба Приамурского военного округа был направлен капитан М. А. Соковнин. В своих выводах оба военных агента были единодушны не только в оценках низкой боеспособности Китая, но и в своих заключениях о высоком качестве вооруженных сил Японии. В 1895 г. полковник Вогак и капитан Соковнин первыми среди профессиональных военных заявили о появлении в лице Японии опаснейшего противника России на Дальнем Востоке. Летом 1895 г., по окончании боевых действий между Китаем и Японией оба офицера вернулись к исполнению своих прежних обязанностей [618].

От полковника Вогака продолжала поступать информация по Корее, Китаю и Японии. Наибольшую ценность представляли сведения по Китаю и Японии, где у русского военного агента были свои секретные осведомители. Среди привлеченных осведомителей Вогак особо отмечал немецкого подданного Карла Эмиля Маукиша, занимавшего должность секретаря-драгомана (переводчика) китайского адмиралтейства в Тяньцзине. С его помощью он регулярно получал данные из секретной сигнальной книги, информацию о военных портах Китая, о судах японской Северной эскадры и их вооружении, комплектации, заказах. В 1895 г. Вогак направил в Главный штаб важные сведения о крепостях Ляодунского полуострова, о попытках иностранных держав начать поставки оружия в Китай и участвовать в реформировании его армии. В том же году от него в штаб поступили сведения о планах усиления японских сухопутных сил, полученные от французского военного агента в Токио капитана виконта де Сабри. Весной 1896 г. полковник Вогак отправил в Петербург полученные им в Главном штабе Японии секретные маршрутные карты всей Кореи и трех провинций Китая (Мукден, Чжили, Шаньдун). Этот материал после дополнительной работы по переводу всех названий на русский язык послужил основой для составления Военно-топографическим отделом российского Главного штаба 10-верстной карты Дальнего Востока.

В начале 1896 г. в российских представительствах в Чифу (ныне Янькоу, Китай), Сеуле и Токио были учреждены дополнительные должности военных агентов. Тогда же правительством было принято решение увеличить ежегодные ассигнования военному министерству на ведение разведки до 30 600 рублей. Это позволило расширить сеть секретных агентов в Китае, Корее и Японии. Кроме того, часть выделенных средств была направлена в Приамурский военный округ для организации командировок офицеров с разведывательными целями на территорию Китая и Монголии. На должность негласного агента в Чифу был назначен бывший делопроизводитель канцелярии ВУК Главного штаба полковник К. Н. Десино. Он направлялся в Чифу под видом секретаря вице-консула в чине коллежского советника. На него возлагалась задача вести наблюдение за китайскими вооруженными силами в провинции Шаньдун и производство под разными предлогами рекогносцировок важных в военном отношении местностей.