Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Не лучше оказалась организована и сторожевая служба в собственных водах. Начальник штаба командующего морскими силами Балтийского моря вице-адмирал Л. Б. Кербер в письме от 17 июля писал: «У нас в Гельсингфорсе ощущается страшный недостаток в плавучих средствах всякого рода, главным образом в буксирах. Страшно не определено положение о передаче нам таможенных пароходов, а без подобных судов мы как без рук, некому следить в шхерах за навигацией. Миноносцы требуют отдыха на день, а этому препятствует служба по наблюдению за внутренними фарватерами в течение дня. Шныряет между тем много немецких яхт парусных и моторных без телеграфа и с искровым телеграфом» [639]. Общий итог деятельности разведки подвел начальник оперативного отделения штаба командующего флотом Балтийского флота А. В. Колчак: «Мы совершенно лишены сведений о противнике. Разведке нашей цена ноль. Она ничего путного не дает» [640]. Свидетельство тому — сообщение морского агента Б. С. Бескровного от 17 июля о том, что по его сведениям почти весь германский флот мобилизуется в Киле и, следовательно, готов выйти в море. Такая информация совершенно не отвечала действительности и только дезориентировала командование [641].

Убедившись в ненадежности разведки и в невозможности задержать противника в его продвижении к Финскому заливу, Эссен направил все усилия на то, чтобы ускорить постановку минного заграждения. В сложившейся политической обстановке Николай II 17 июля дал согласие объявить мобилизацию четырех военных округов и двух флотов, Черноморского и Балтийского. В тот же день Н. О. Эссен послал условную радиограмму: «Морские силы и порты Дым, Дым, Дым. Оставаться на местах» [642], что означало мобилизацию флота и портов. 18 июля Эссен получил разрешение на постановку минного заграждения. За 4 часа под прикрытием крейсеров минные заградители выставили 2124 мины в 8 линий. После этого эскадра направилась в Ревель и встала на якорь. На запрос начальника бригады крейсеров «С кем война?»от командующего флотом был получен ответ, что об этом еще нет сведений, но положение считается серьезным.

Тем временем адмирал Григорович направил к Эссену письмо, в котором писал: «У меня сложилось впечатление, что Германия воевать не хочет и политическое спокойствие восстановится, хотя конечно будут впереди еще крайне острые моменты переговоров. Считал бы возможным ограничиться поставленным уже минным заграждением и больше уже не ставить, а даже, пользуясь днями штилей, понемногу и осторожно исподволь поднимать мины, хотя в отношении мин еще рано об этом говорить» [643]. Все сомнения рассеялись 19 июля, когда Германия объявила войну России. Однако первый удар Германия нанесла по Франции, ограничившись на Балтике лишь демонстрацией силы. 2 августа 1914 г 2 германских крейсера «Аугсбург» и «Магдебург» обстреляли Либаву. Война на Балтике приняла оборонительный, позиционный характер.