Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

«Кнутом» для короля послужило заявление посла о том, что Екатерина II намерена лишить его своего покровительства, если он будет вести себя по-прежнему. В беседе с королем Сальдерн сказал также, что имеет указание в случае неповиновения бросить его на произвол судьбы, выехав вместе со всем войском в Гродно. Станислав испугался и по требованию Сальдерна дал подписку о полном послушании императрице. Король обязывался: «Вследствие уверения посла её величества императрицы Всероссийской в том, что августейшая государыня его намерена поддерживать меня на троне Польском и готова употребить все необходимые средства для успокоения моего государства, вследствие изъяснения средств, какия, по словам посла, императрица намерена употребить для достижения этой цели, вследствие обещания, что она будет считать моих друзей своими, если только они будут вести себя как искренние мои приверженцы, и что она будет обращать внимание на представления мои относительно средств успокоить Польшу, вследствие всего этого, я обязуюсь совещаться с её величеством обо всем и действовать согласно с нею, не награждать, без её согласия, наших общих друзей, не раздавать вакантных должностей и старосте, в полной уверенности, что её величество будет поступать со мной дружественно, откровенно и с уважением, на что я вправе рассчитывать после всего сказанного её послом»[541]. Сальдерн обещал королю, что эта подписка не будет известна никому, кроме императрицы, Панина и Григория Орлова.

Вскоре русскому послу пришлось убедиться в том, что «…Король есть и останется всю свою жизнь слабым, пустым и глупым человеком». Подписка не помогла. Станислав Август продолжал поглядывать одним оком на Петербург, а другим косить в сторону Вены и Парижа. Сальдерн отказался от своего плана, встав на сторону сторонников применения силы. «Мягкость портит головы в Польше и несовместима с достоинством и превосходством России»[542], — писал Сальдерн. Еще одна попытка разрешить польский кризис посредством прямых сношений между русским правительством и Польшей потерпела неудачу.

Тем временем работа разведок враждебных России стран усиливалась. В апреле 1771 г. в Петербург поступили агентурные данные о том, что Франция решила усилить свое проникновение в среду конфедератов. Ежемесячно на эти цели выделялось до 6000 червонцев. Франция прислала на помощь конфедератам хороших военных инженеров и генерала Дюмурье. Он встал во главе 40 000 конфедератов и продолжил формировать новые отряды. Штаб-квартирой французского резидента было селение Эпернеж в Венгрии. Там же были собраны вожди конфедератов, организованы склады оружия и амуниции. Предполагалось, что отсюда они вторгнутся на территорию Польши в районе Ландскрона, укрепятся и приступят к избранию саксонского принца Карла новым польским королем. Из этого сообщения следовало, что французская разведка действует совместно с австрийской, а территория Австрии используется конфедератами в качестве тыла. Панин сделал представление австрийскому послу, но в ответ последовало категорическое заявление, что Австрия даже не думает о поддержке конфедератов.