Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России

Часто устанавливать тайные контакты с людьми, имевшими доступ к секретам иностранного государства, поручалось тем русским офицерам, которые скрывали свои истинные намерения, а иногда и статус российского военнослужащего. Таких офицеров стали называть негласными (тайными) агентами. К этой категории агентов, согласно терминологии, принятой в то время в русской военной разведке относились и граждане или подданные иностранных государств, привлеченные к тайному сотрудничеству с русской разведкой. Сама же разведка, осуществлявшаяся с помощью негласных (тайных) агентов, стала называться негласной (тайной) разведкой.

Отсутствие военных агентов приводило к тому, что военному ведомству приходилось обращаться за помощью к дипломатам. Так, в ноябре 1831 г. Николай I дал указание российскому посольству в Лондоне «собрать самые точные и верные сведения о только что изобретенном в Англии новом ружье, заметно превзошедшем, по имевшимся в России сведениям, уже существовавшие в европейских армиях, и добыть, если представится возможность, его образцы»[594]. Одновременно всем российским посольствам при европейских дворах было велено в обязательном порядке обращать особенное внимание на все появлявшиеся в странах их пребывания изобретения, открытия и усовершенствования «как по части военной, так и вообще по части мануфактур и промышленности» и немедленно «доставлять об оных подробные сведения»[595].

Такого рода указания не вызывали восторга у сотрудников МИДа и у его руководства. В феврале 1832 г. министр иностранных дел К. В. Нессельроде, ссылаясь на загруженность сотрудников дипломатических представительств политическими делами и полное отсутствие у них научно-технических знаний, предложил подключить к разведывательной работе по добыванию сведений «по части мануфактур и промышленности» заграничных представителей Министерства финансов[596].

Некоторые структурные изменения произошли и в Морском министерстве, которое по роду своей деятельности занималось разведкой. В ходе реорганизации 1827–1828 гг. высшее военно-морское управление, каким являлось министерство, было разделено на две части: Морской штаб, преобразованный в 1831 г. в Главный Морской штаб (ГМШ), и Морское министерство. В 1836 г. ГМШ и Морское министерство были объединены под общим наименованием Морское министерство с подчинением начальнику ГМШ. Все центральные органы морского ведомства с этого года вошли в состав ГМШ. Разведывательная информация поступала в три подразделения Главного Морского штаба: во второе отделение Канцелярии управления генерал-гидрографа, в Гидрографический архив и в Морской ученый комитет. Но специального органа в русском флоте, который занимался бы разведкой состояния и развития военно-морских сил иностранных государств, создано еще не было. Разведка военно-морских сил вероятного противника осуществлялась эпизодически путем посылки отдельных военных судов из состава русских эскадр в интересующие военно-морское командование районы. Зарубежную агентурную разведку в интересах военно-морского ведомства, как и в интересах Военного министерства, по-прежнему вело Министерство иностранных дел. Разведывательные сведения и материалы, относящиеся к флоту, МИД направляло в морское ведомство и в ГМШ.

Революционные события, которые буквально захлестнули Европу после наполеоновских войн, заметно активизировали русскую политическую полицию. Буржуазные революции в Германии, Испании, Португалии, Италии и других государствах внушали страх русскому самодержавию. Противодействие революции стало одной из главных задач внутренней и внешней политики России. Особенно тревожное положение было в Царстве Польском, которое вошло в состав России в 1815 г. Для привлечения Польши на сторону России Александр I «даровал» полякам конституционное устройство. В то же время в 1815 г. по инициативе М. Б. Барклая де Толли вместо упраздненной в Первой армии Высшей воинской полиции при Главном штабе русской армии было создано отделение Высшей военно-секретной полиции в Варшаве. Обязанности военно-секретной полиции были чрезвычайно широки, однако главная заключалась в том, чтобы вести борьбу с освободительным движением в Царстве Польском. В компетенцию военно-секретной полиции входил также надзор за политической благонадежностью армейских чинов и ведение разведки в приграничных районах Австрии и Пруссии. Кроме того, полиция занималась выявлением агентуры противника на своей территории, борьбой с контрабандистами, фальшивомонетчиками и религиозными сектами.