Государственная измена

В 70—80-е годы американская программа подготовки агентов влияния в СССР приобретает законченный и целеустремленный характер. Нельзя сказать, что эта программа не была известна советскому руководству. Факты говорят, что была. Но на нее намеренно закрывали глаза те люди, которых мы сегодня с полной ответственностью можем назвать агентами влияния, часть из них, по-видимому, входила в ближайшее окружение главы КГБ Ю. В. Андропова.

ГЛАВА 19

«Жизнь» малого народа. — Поколение «чуваков». — «Новый мир» и «Литературная газета». — Продолжатели идеологии чекистов. — Диссиденты против Русского народа. — Сахаровская кампания и ЦРУ. — Русофобия литераторов малого народа. — «Деревянные сердца». — Скандал с бездарным альманахом «Метрополь»

Стремление вытеснить, переродить, подменить великую русскую культуру было всегда самым характерным желанием малого народа, представлявшего в тот период в своем ядре обломки кланов еврейских большевиков и их родственников, деток и отпрысков денационализированного чиновничьего государственного и партийного аппарата и других солидарных с ними лиц, говоривших о России — «эта страна» и мечтавших о «сладкой жизни» где-нибудь за океаном, в США. Двуличие, эгоизм, безнравственность, прислуживание перед власть имущими и самое главное — ненависть и подленькое презрение к русскому народу отличало эту социальную группу от всех прочих слоев общества того времени. Молодая поросль малого народа в 60-х годах называла себя «чуваками», что на их птичьем языке означало — «человек, уважающий высокую американскую культуру». Было ли слово «чувак» введено в оборот этой, по сути дела, «дикарской среды» зарубежными спецслужбами или каким-нибудь отпрыском советской чиновничьей верхушки, оно схватывало самое главное в их жизни — преклонение перед Западом и презрение к России. Все остальные люди, жившие в СССР, на языке чуваков именовались либо «совками» (русские люди, не разделявшие восторг чуваков западным образом жизни), либо «чурками» (представители национальных меньшинств).

Лишенные корней и высоких патриотических чувств, искавших случай в жизни уехать на Запад, «чуваки» в массе своей несли в себе пошлость, дурной вкус, склонность к сальным шуточкам и просто «порнографию духа». Впрочем, нахватавшись названий и имен из сферы западной масскультуры, люди эти сами себя считали весьма «просвещенными». Однако, как справедливо отмечал М. П. Лобанов, у этого «просвещенного мещанства» все было мини — «мини-язык, мини-мысль, мини-чувства» и «Родина для них мини»[238]. Малый народ «творил» свою мини-культуру, мини-поэзию, мини-литературу и искусство и даже мини-идеологию, которая нередко создавалась руками прямых потомков кровавых палачей из ЧК.

С 1973 года директором Института философии АН СССР стал Б. М. Кедров, сын известного еврейского большевика, одного из самых кровожадных руководителей ЧК, организатора массовых убийств русских людей М. С. Кедрова. Сын палача не стеснялся восхвалять деяния своего преступного отца. При нем философия была «очищена» от всех, кто так или иначе сохранял русское национальное сознание. Космополитизм и схоластика сковали советскую философскую науку, сделав ее прислужницей сионистских и масонских кругов Запада.

В 60—70-е годы интеллигенция малого народа группируется вокруг журнала «Новый мир» и «Литературной газеты». Героями этих «прогрессивных органов» стали «жертвы культа личности 1937 года» и «бойцы ленинской гвардии», уничтоженные Сталиным (чье имя упоминалось всегда с ненавистью). Либеральные органы и особенно «Новый мир» закрывали глаза на трагедию десятков миллионов жертв, погибших в результате планомерного погрома русского народа с 1917 года по начало 1930-х годов. Для авторов «Нового мира» и «Литературной газеты» трагедия начиналась только в 30-х годах, когда Сталин объявил войну еврейским большевикам и ликвидировал почти полностью всю их верхушку. Судьба миллионов русских людей — дворян, священников, национальных интеллигентов, крестьян — оставалась за скобкой интересов либеральных органов. С полным равнодушием относились они к чудовищным фактам погрома русской культуры.

И еще что, может быть, сильнее всего придавало «Новому миру» и «Литературной газете» антирусскую направленность — их воинствующий «научный атеизм» в духе комиссаров 20-х годов. В лице этих органов печати интеллигенция малого народа горячо поддерживала погром Русской церкви и закрытие православных храмов в хрущевское десятилетие[239].

Неудивительно, что именно «Новый мир» и «Литературная газета» первыми выступали с самыми резкими нападками на выдающихся деятелей русской культуры, с отвратительными доносами на патриотов, призывая, по сути дела, к погрому самобытных начал Русского народа.