Государственная недостаточность. Сборник интервью

– Это миф. Меня уже полоскала по этому поводу на радио «Эхо Москвы» Римма Казакова, мол, Полякова нельзя пускать в политику. Это абсолютно не соответствует действительности. Депутатом становиться не собираюсь. Единственное, что я сделал, вступил полгода назад в партию «Единая Россия». Почему я это сделал? Я всегда был политизирован. При нынешней жизни оставаться вне политики нельзя. Каждая партия отражает определенное мировидение, поэтому каждому надо определиться – с кем ты? Я понимаю людей, идущих к коммунистам, и понимаю людей, идущих к Немцову, к которому идут те, кто наворовал, а он им обещает, что все им оставит. Я проанализировал весь партийный спектр. Меня всегда тянуло к движениям государственническо-консервативного характера. На сегодняшний день «Единая Россия» – партия, наиболее близкая к моему идеалу партии российской государственности, хотя меня в ней не все устраивает. Если бы я не был писателем, а был бы политиком, я бы создал Партию российской государственности, главной задачей которой было бы укрепление и развитие государственности в стране. Русский народ устроен так, что без государственности он исчезнет. Я, может быть, скажу крамольную вещь, но я ее скажу. Обычно говорят, что сила, удерживающая в истории русский народ, – это православие. Это верно только отчасти. Православие действительно помогло сформироваться русскому народу, под его воздействием были выработаны культурные и нравственные ценности, но все-таки государственность для русского народа – на первом месте. Пример очень простой. Мы семьдесят лет жили в атеистическом государстве, и атеистическое государство выиграло жесточайшую войну, и оно поставило на службу народу атомную энергию и вышло в космос. Но как только начался кризис государственности, случился крах. А ведь этот кризис происходит на фоне ренессанса православия. Для русских ослабление или утрата государственности чреваты исчезновением. На сегодняшний день партия «Единая Россия» худо-бедно, удачно-неудачно ставит перед собой эти задачи модернизации и развития российской государственности.

– При этом в храм вы ходите?

– В храм я регулярно не хожу. Я – человек, на сегодняшний день пребывающий в стадии воцерковления. Я себя не тороплю, потому что тут есть одна проблема. Я, как советский интеллигент в первом поколении, воспитанный на советском рационализме, воцерковление начал с чтения литературы. Сначала я читал атеистическую литературу, потому что при советской власти информацию о религии можно было получить только из нее. Потом я стал читать первоисточники – бабушка подарила мне Библию, когда я был студентом, потом я открыл святоотеческую литературу – православных авторов, в частности, интересовался православием как важнейшим фактором формирования культуры, менталитета. Проблема заключается в том, что мистическая связь с Создателем пробуждается в детстве, если человек с младенчества воспитывается в религиозной семье, когда его водят в храм с детства. Я рос в атеистической семье, поэтому во мне мистическое чувство не воспитано. Обе мои бабушки были неграмотные, и их православие было бытовое, поведенческое.

Не было философского понимания веры, знания глубинных вещей, кроме знания народно-православных праздников. Поэтому я не ведаю, откроется мне или нет мистическая связь с Богом. Во всяком случае, я участвовал в нескольких паломнических поездках (в частности, по косовским монастырям), где я прикладывался к деснице Иоанна Крестителя, к мощам святителя Николая. Эти поездки очень сильно на меня повлияли, потому что за рациональным знанием, попыткой понять нашу веру через православную философию забрезжила прямая мистическая связь. Что будет дальше, я не знаю.

– Кого вы назовете патриотом в современной России?