Государственник. Восхождение

Грязь прямо таки засасывала и мешала быстро передвигаться. Рабы же напротив сохранили силы и теперь были быстрее своего врага. И в какой-то момент Кин попал в окружение. Он не стал атаковать первым. Так как его враги были одурманены, то вряд ли могли действовать сообща. И расчет оправдал себя. Двое одновременно ринулись в атаку, но помешали друг другу. Кин сумел ранить одного и вырваться из окружения. На него вновь ринулся коротышка, но Кин контратаковал и отрубил тому голову. Но обрадоваться очередной победе он не успел. Внезапно один из врагов сбил его с ног. Кин рухнул в грязь и едва успел перекатиться от удара. Теперь Кин был гразный, мокрый и злой. С рыком он ударил по ноге зазевавшемся противнику, удар был слишком слаб, чтобы отрубить ее, потому несчастный упал на землю с переломанной ногой. Кин попытался вскочить, но получил удар ногой в спину и отлетел вперед.

Врагов осталось трое. У двоих достаточно серьезные раны. Нужно потянуть время, и те просто ослабеют от потери крови. Но сначала нужно встать. Кин кое-как оперся на стену и сделал это. И как раз вовремя, потому что врагу уже был рядом. Пришлось срочно отражать его удар мечом. Этот раб оказался довольно опытным фехтовальщиком. Пока они дрались к Кину попытался подобраться еще один противник, но неофит это вовремя заметил. Кин тут же разорвал дистанцию и переключился на нового противника. Тот был на последнем издыхании, потому не смог даже нормально ударить топором. Его шея была перерублена. "Двое" — выдохнул Кин.

Бой закончился тем, что Кин разбил голову последнего раба об столб. Неофит весь в грязи красно-серого цвета вышел на центр арены. Тоюнь объявил:

— Ты повторил доблесть Первого. За это я расскажу тебе его мудрость.

"Лучше бы мне пожрать дали" — подумал Кин, пока кланялся главе секты. Дождь лил не переставая и потихоньку смывал грязь и кровь с парня.

В конце концов его накормили, даже вполне сносной едой, которую по правилам нужно было есть одному. Ее приготовили вездесущие рабы. Как выяснилось позднее, каждому члену секты полагался собственный раб, которого после отбытия его хозяина из монастыря убивали, все дело в том, что сектанты при них снимали маски. Жестокость ради конспирации. "С другой стороны получается, что у этих сволочей куча денег, рабов им нужно много" — пришел к выводу Григорий.

Затем состоялась еще одна встреча с Тоюном. Тот посвятил неофита в идеологию секты. Чем-то примечательным и интересным, назвать ее было сложно. Кин чуть челюсть не свернул выслушивая эти бредни, которые вполне могут быть и реальными, учитывая специфику Фэнша и предыдущий опыт землянина. Оказалось, что Тоюнь поклоняются лунам, которых они при этом считают источниками всех бед. Когда-то их основатель, Первый, занимался истреблением лунных тварей, однако он вошел в некие Сады, где ему открылась истина. Потому каждый неофит проходит по пути Первого с ритуальным убийством порождений лун. Кину еще предстояло полноценно побывать в этих самых Садах. Дальнейшая история организации и вовсе удручала. Певый решил создать нечто вроде военно-монашеского ордена для борьбы с монстрами. Однако в какой-то момент их услуги стали не нужны и перед кучей военных профессионалов замаячила перспектива работы в поле, что было недопустимо. В конечном итоге через много лет после смерти Первого, новый Тоюнь войдя в Сады понял что нужно делать. В итоге появился эдакий орден убийц по найму. А вот уже следующий Тоюнь после похода в Сады решил превратить все это дело в глубоко законспирированную секту. Все это конечно вольная интерпретация землянином возвышенного рассказа Тоюня о секте.

— Честь воину, что стоит в наших рядах. Каждая победа делает его выше. Так однажды он сможет достичь Сестер! — завершил агитационную часть Тоюнь.

Кин хранил молчание.

— Посмотри на своего мастера, — указал Тоюнь рукой на Ши Чана. — Он достиг невероятных вершин.

— Я вижу это. Я готов достигать вершин как воин! — склонил голову неофит.

— Значит ты готов войти в Сады.

Глава 23

Кин уже заранее догадывался, что имеется ввиду под "входом в Сады". Не просто так рабы, с которыми его вынудили сражаться, не чувствовали боли или страха. У секты Тоюнь было хорошее понимание о психоактивных веществах, в просторечии накроте. Григорий в прошлом ничего такого не употреблял, так как считал бесполезным. Так как наркотики не служили социальной смазкой, как алкоголь, а антистрессом они быть для него не могли, так как оказывали довольно продолжительный эффект. Вот он и травился по-старинке алкоголем и сигаретами. А новый мир поставил перед ним новую отраву.

Тоюнь провел неофита и его учителя в темную комнату. Тут было несколько представителей секты. Глава сказал:

— Присаживайся. Время тебе познать тайны.

Кин сел на циновку и скрестил ноги. Один из секты забил трубку наркотиком. Поджег и глубоко вдохнул. Затем передал следующему. Наконец очередь дошла до Кина. Тоюнь положил руку ему на плечо:

— Чем меньше будешь сопротивляться, тем быстрее попадешь в Сады.

— Хорошо, Тоюнь, — ответил Кин.