Государственные игры

В дверь постучал Даррелл Маккаски, и генерал сказал, чтобы тот заходил. Офицер связи уселся перед столом и раскрыл переносной компьютер.

– Хорошо, – обратился Роджерс к Лиз. – Если будете в ком-то неуверены, дайте им увольнительные. Я позвоню Шутеру, пусть вызовет с базы Эндрюз человека четыре или пять из второго состава. Если придется, он сможет подтянуть их по ключевым позициям и ввести в строй.

– Я пока воздержалась бы от того, чтобы кого-то привозить на подмену, – не согласилась Лиз. – Не хотите же вы окончательно деморализовать людей, которые стараются преодолеть свое горе и чувство вины.

Роджерс любил и уважал своих “страйкеров”, но не был уверен, что позиция Лиз окажется наилучшей. В шестидесятые годы, когда он был во Вьетнаме, всем было наплевать и на горе, и на синдромы, и Бог знает на что там еще. Твой товарищ погибал в джунглях, а ты просто делал все возможное, чтобы вывести к черту подальше оттуда свой взвод, накормить его, дать поспать, дать поплакать и на следующее утро снова выйти на патрулирование. Ты мог, все еще плача, наносить как можно больший урон противнику, но ты по-прежнему находился там, со своей М-16 в руках, и был готов к действию.

– Нормально, – резко ответил Роджерс. – Вспомогательный персонал может запросто тренироваться и в Куантико.

– И еще одно, – продолжила Лиз. – Мне не очень-то нравится ваша идея с отпусками. Для них это было бы все равно, что уйти в самоволку. Тем более что и при меньших утратах люди ощущают на себе клеймо. Я бы лучше обратилась к доктору Мазуру, пусть он обнаружит, что у них неполадки со здоровьем. Что-нибудь такое, чего они сами проверить не смогут, например анемия. Или, может быть, какая-то зараза, которую они подхватили в России.

– Господи! – воскликнул Роджерс. – Чем я тут занимаюсь, руковожу детским садом?!

– В определенном смысле это именно так, – запальчиво ответила Лиз. – Я не хотела бы давить, но в нашей взрослой жизни мы во многом поступаем в соответствии с нашими детскими потерями и ранами. И это особенно проявляется во время стрессовых ситуаций и страданий – одинокий ребенок внутри нас. Майк, вы бы послали пятилетнего ребенка в Россию? Или Корею?

Роджерс провел по глазам тыльной стороной руки. Сначала нянчиться, теперь еще врать и играть со своими людьми в какие-то игры. Но не он, а она была психологом. И генералу хотелось сделать все, чтобы было лучше для команды, а не для Майка Роджерса. Честно говоря, если бы зависело от него, он бы всыпал неслуху, и на этом бы все благополучно закончилось. Однако подобное понимание отцовства тоже отошло, как и шестидесятые годы.

– Как скажете, Лиз, – сдался Роджерс. Он посмотрел на Маккаски. – Даррелл, скажите мне что-нибудь утешительное.

– Что ж, например, ФБР совершенно счастливо, – ответил Маккаски.

– Болтик-авеню? – спросил генерал. Маккаски кивнул.

– Все прошло идеально. Они захватили группу из “Чистой нации” и их компьютер. Таким образом получили имена, адреса, пару банковских счетов, подписные листы на издания правого толка, груду оружия и даже более того.

– А именно? – полюбопытствовал Роджерс.

– Большим уловом оказались их планы нападения на собрание Общества Чака Зулу в Гарлеме, которое собирались совершить на следующей неделе. Десять человек должны были взять в заложники и потребовать отдельный штат для чернокожих американцев.

Лиз фыркнула.

– Что-то не так? – не понял Роджерс.

– Я в это не верю, – пояснила она. – Группировки вроде “Чистой нации” не занимаются активной политикой. Это взбесившиеся расисты. Они не требуют специальных штатов для меньшинств. Они их стирают с лица земли.

– В ФБР это понимают, – подтвердил Маккаски, – и считают, что “Чистая нация” пытается улучшить свою репутацию и завоевать симпатии среди белых.

– Захватывая заложников?

– В компьютере нашли их проект пресс-релиза, – сообщил Маккаски. Он открыл соответствующий файл и начал читать с экрана:

– В одном месте тут говорится: “Семьдесят восемь процентов белой Америки не желают, чтобы среди них жили черные. Вместо того чтобы подрывать мир белых жертвами с обеих сторон, мы призываем это значительное большинство обратиться к Вашингтону и поддержать наше требование о создании Новой Африки. Чтобы избавить белых граждан от бессмыслицы в стиле рэп, безграмотного языка, клоунских одежд и богохульства с портретами чернокожего Иисуса.

Маккаски посмотрел на Лиз и добавил:

– И все же для меня это звучит бредом.

Лиз забросила ногу на ногу и принялась ею покачивать.

– Не знаю, – призналась она. – Но что-то тут не так.

– Что вы имеете в виду? – спросил Роджерс.

– Ненависть по самой своей природе уже является крайностью, – сказала Лиз. – Это нетерпимость в ее крайнем проявлении. Она не стремится к сосуществованию с объектом, на который направлена. Ненависть стремится его уничтожить. Этот пресс-релиз какой-то слишком…, справедливый.

– Вы называете ссылку целой расы людей справедливостью? – удивился Маккаски.

– Нет, не называю, – успокоила она. – Но по понятиям “Чистой нации” это прямое унижение. Вот почему я в это не верю.