Государственные интересы

Я резко открыла глаза, пытаясь закричать. Надо мной нависал мрачный Король. К моей многострадальной шее он действительно прикладывал что-то холодное, но никак не острое. Скорее, это был какой-то компресс. Мне, наконец, удалось выдохнуть.

— Доброго утра, княжна, — поздоровался со мной Колдун. А почему так сухо? Ой, не о том я что-то думаю. Надо радоваться, что живой осталось.

— И вам того же, Ваше Величество, — очень интересно было узнать, почему это меня не называют Ярой? Однако, этот порыв, по некотором размышлении, был сочтен недостойным.

Вспоминать о вчерашних событиях мне даже и не понадобилось, они сами с готовностью предстали перед внутренним взором. Вот теперь пришел страх. Хотя и запоздалый. Стараясь не расплакаться и не трястись, я сжала зубы. Не надо, чтобы он видел, как мне плохо. Как бы его выставить из комнаты в его же дворце?

Однако, Колдун неправильно истолковал мое выражение лица.

— Больно? — тихо осведомился он. Я сильная, я сильная, я не буду кричать, и пытаться огреть его подушкой…

— Нет, — я даже попыталась улыбнуться. И в доказательство своих слов попробовала сесть. Ни то, ни другое успехом не увенчалось. Кривоватая улыбка переросла в болезненную гримасу, а от резкого движения бок заболел так, будто нож все еще оставался там, а теперь еще и со вкусом проворачивался в ране. В глазах потемнело, и я, с тихим вздохом сквозь стиснутые зубы, откинулась на перину.

— Светлая княжна, я просил лишь ответить, а не демонстрировать, — Колдун, который сначала дернулся от моего движения, теперь даже не пытался скрыть иронии в голосе. Не отвечая на его реплику, и приподняла край одеяла, ожидая увидеть не то что один, а целых три ножа в боку. Вместо этого я увидела лишь глухую ночную рубаху до пят. И с длинными рукавами. То, что на ней не расплывалось кровавых пятен, вселило в меня некоторую надежду.

— Хотелось бы выразить благодарность вашему лекарю, — вежливо произнесла я. Колдун странно на меня посмотрел.

— Я сам лечил вас, княжна.

Хм, надо решить, как отреагировать на это заявление. Закатывать истерики на предмет: «О Великий Дух, он видел меня голой!» явно неуместно. Видел и видел, что я — особенная какая, что ли? Это я лишь зовусь Светлой княжной, а на деле — обычная женщина. Можно возмутиться в другом ключе: «Как так, он видел меня в таком состоянии! Я же ему теперь не нравлюсь!» Но и не факт, что нравилась. А вообще, меня это тем более волновать не должно.

— Благодарю вас, Ваше Величество, — спокойно сказала я. — Однако, ущерб мне был нанесен вашей служанкой, и на территории вашего замка.

В комнате ощутимо запахло грозой.

— Я, несомненно, осведомлен об этом, княжна, — Колдун превосходно умеет держать себя в руках.

— В таком случае, — сухо заявляю я. — Я очень, — выделяю это слово. — Хотела бы знать: по чьему приказу она действовала? Вы говорили мне давеча о доверии…

— На что вы мне ответили, что не доверяете никому, — с насмешкой продолжил собеседник.

— Предлагаете мне доверять хозяину дворца, в котором меня чуть не убила служанка?

— Ярослава, — очень тихо и предельно спокойно произносит Колдун. — Я начинаю сомневаться в вашем, как мне казалось, здравом уме. Мне объяснить вам причины, по которым Южному Королевству не выгодна ваша смерть?

— На вас пойдут войной Княжества, Западное Королевство и их союзники, которых очень легко будет втянуть в кампанию. Благое дело — месть за невинно убиенную наследницу. А там, под шумиху, и кусочек земель можно будет прикарманить. Потому как то, что ваше королевство не выстоит против союзнических сил — и ребенку ясно.

— Браво, — Колдун покровительственно похлопал меня по ноге. Я сначала опешила от подобной фамильярности, а потом решила, строить из себя обиженную барыню бесполезно.

— Хорошо, давайте подойдем с другой стороны, — примирительно сказала я. — Почему Айя кинулась на меня с ножом?

— Не с того начинаете, княжна, — откликнулся Король. — До рассвета умер стражник, который пробовал тот квас в оранжерее.

— Все-таки яд замедленного действия, — с каким-то удовлетворением сказала я, философски разглядывая потолок.

— Почему вы не захотели пить? Ведь стражник попробовал квас, — мой похититель внимательно на меня смотрел. Отвечать ему тем же было неловко, смотреть и дальше в потолок — неприлично. Я выбрала золотую середину, и начала разглядывать замысловатый рисунок на фамильном медальоне Колдуна.

— Понимаете, Ваше Величество… это было словно какое-то чутье, — неопределенно отозвалась я.

— А кроме него что-то еще было? Ведь было же, княжна, — это откуда он так хорошо меня знает, чтобы утверждать наверняка?

— Было, — покорно соглашаюсь я. — Тот стражник… прежде, чем выпить, он — боялся. У него слегка тряслись руки, расширились зрачки, и вспотели виски. Я не думаю, что яд подсыпал он сам, однако он мог что-то видеть. Что-то, что обеспокоило его. А мои подозрения как раз и вызвали страх.

— Почему вы не сказали мне об этом, Ярослава? — резко спросил Колдун.