Государство, армия и общество Древнего Египта

Пока границы страны так строго охранялись от ее же подданных-семитов, египтянам стала угрожать гораздо более серьезная опасность совсем с другой стороны. Эту опасность частично создали давние враги Египта – например, различные племена ливийцев, с которыми сражались Аменемхет I и другие цари, а частично – новые, враждебно настроенные соседи – например, шардена, шакаруша, турша и т. д.; под этими именами были известны т. н. «народы моря», которые явились с берегов Средиземного моря и вторглись в дельту Нила. Похоже, что с ними сталкивался уже Сети I, поскольку в начале правления его сына среди египетских войск мы встречаем людей шардана, о которых явным образом сказано, что вначале они были пленными. За прошедшее с тех пор время эти племена морских разбойников, которые «шли, сражаясь, по стране, чтобы каждый день наполнять свои рты» и которые, если я верно понимаю, уже устроили набег на Сирию и на царство народа хеттов (Хеттское царство, принявшее на себя основной удар «народов моря», а также новой мощной волны переселенцев из Восточной Европы, погибло; еще несколько сот лет держались отдельные хеттские княжества на юго-востоке рухнувшей державы. – Ред.), поступили на службу к ливийскому князю по имени Мареайю, который теперь с их помощью предпринял большой поход за добычей. Они напали на земли у западной границы Египта, которые с давних времен были оставлены как пастбища ливийским племенам, называвшимся «техен». Но в действительности эта местность принадлежала Египту и так же, как Сирия и Нубия, была заселена памятниками, то есть колониями. Оттуда «народы моря» и ливийцы проникли в дельту, грабя ее по мере своего продвижения, и даже угрожали Гелиополю; кроме того, в это же время они вторглись в оазисы. Это была серьезнейшая опасность, поскольку воины этих народов были хорошо вооружены, и (насколько можно судить по количеству убитых и раненых) их численность могла быть равна десяткам тысяч. Однако боги взяли Египет под свою защиту, и бог Птах явился во сне царю Меренптаху и пообещал ему победу. И действительно, после шестичасовой битвы его войска одержали блестящую и славную победу – такую полную, что ливийский князь Мареайю, не дождавшись исхода сражения, бежал с поля боя, оставив свои сандалии и колчан. Весь лагерь вместе с казной и вся семья князя попал в руки египтян. Лагерь был разграблен солдатами, а потом сожжен, в нем было найдено одних только металлических сосудов 3174, и к этой военной добыче были добавлены 9376 пленных. Чтобы доказать тем, кто оставался дома, что их слова о количестве убитых – истина, египтяне отрубали части мертвых тел (всего было убито 8500 воинов противника) – например, кисти рук у акайваша, практиковавших обрезание[406], а потом погрузили эту добычу на ослов. Египтяне охотно захватили бы и беглеца Мареайю, и фараон послал своих военачальников, «которые были верхом на конях», преследовать его и других беглецов. Однако эти конные египтяне не смогли поймать ливийского князя, и «под покровом ночи» он скрылся.

Несмотря на то что он сумел уйти, его сила была сломлена; Мареайю не выполнил обещания, которыми увлек свой народ на эту войну: «все его обещания обернулись против него» и «он стал врагом для собственного войска». Как добавил к этому докладу командующий «западными памятниками», было даже неизвестно, жив ли еще Мареайю, и народ (ливийцы) решил поставить на его место одного из его братьев[407].

Так на время была отражена ближайшая опасность, угрожавшая Египту от ливийцев; но она не была устранена навсегда. Следующий царь, о чьих великих делах у нас есть какие-либо записи, Рамсес III (IV), должен был снова дважды сражаться против ливийцев, и один раз – с «народами моря», а поскольку количество кровавых трофеев (убитых) в первой из этих битв достигало 12 535, должно было произойти очень крупное сражение. В это время у ливийцев явно была крайняя необходимость расширить свои пределы, потому что, кроме этой попытки проникнуть в Египет силой, они поступали на службу к фараонам как наемники в таком огромном количестве, что через двести лет смогли завладеть долиной Нила как правящий класс Египта.