Государство, армия и общество Древнего Египта

Так говорил им князь города, и он поклялся десять раз, что сделает это. Я слышал эти слова, которые князь города сказал людям из благородного великого царского некрополя, который будет существовать миллионы лет в западной части Фив, и [этим письмом] сообщаю их моим господам, поскольку для любого человека на моей должности было бы преступлением услышать такие слова и умолчать о них. Хотя я не мог сам присутствовать при большой речи, которую произнес князь города, однако мне пересказал ее мой писец Хене, который стоял близко к нему среди людей. Увы, мои ноги не смогли донести меня так далеко. Теперь я сообщаю эту речь моему господину, и пусть мой господин велит привести кого-нибудь, кто присутствовал там, когда были произнесены слова князя города. Мне сообщили о них писцы некрополя. Я сказал: «Я напишу об этом фараону». Однако эти два писца из некрополя совершили преступление тем, что пошли со своими докладами к князю города; нет сомнения, что их предки никогда не приносили свои сообщения ему, а докладывали наместнику, когда тот находился на юге. Если же оказывалось, что наместник был на севере, люди из царской полиции некрополя отправлялись с этими документами туда, где в это время находился наместник.

«В 20-й день месяца афир шестнадцатого года царствования ко мне привели свидетелей для подтверждения этих слов князя города, и теперь я кладу их в письменном виде перед моим господином, чтобы господин мог завтра послать за очевидцем».

Этот вызов действительно был получен наместником на следующий день, в то время, когда тот председательствовал на заседании. Документ был включен в число актов таким образом:

«Смотрите: начальник города, наместник Хамуэсе, приказал привести к нему:

из храма Рамсеса III, слуг первого пророка Амона:

рабочего по металлу Пейхару, сына Харуи,

рабочего по металлу Тарои, сына Хаемопета,

рабочего по металлу Пейкамена, сына Тарои».

Наместник сказал «великим князьям великого суда города»: «В 19-й день месяца афир, в шестнадцатый год царствования, в присутствии царского вассала, писца фараона, князь города сказал некие слова инспекторам и рабочим некрополя и тогда же говорил оскорбительно о великих палатах, которые находятся в месте красот. Я, наместник страны, отправился туда с царским вассалом Несамуном, писцом фараона. Мы осмотрели места, где, как сказал князь города, побывали рабочие по металлу из храма Рамсеса III, что в храме Амона, и мы обнаружили, что они [гробницы] были целы. Поэтому князь города был признан виновным во всем, что он сказал. Теперь смотрите: рабочие по металлу стоят перед вами, позвольте им рассказать обо всем, что произошло».

Рабочие были приняты «великими князьями», и выяснилось, что эти люди не знали ни одной из тех палат в местах фараона (то есть в некрополе), о которых этот князь города говорил дурное. Он был признан виновным в этом деле.

«Великие князья» пощадили жизни рабочих по металлу из храма Рамсеса III. Они в тот же день были отправлены обратно к Аменхотепу, первому пророку Амона-Ра. Об этом был написан документ, который был помещен в архив наместника.

Документы, которые есть у нас, не сообщают нам, как шло дальше это неприятное дело. Возможно, обе стороны решили, что будет разумно отложить его и не сообщать о нем фараону. Ни одна из сторон не могла ничего выиграть от такого сообщения: князь города сказал слова, которые, несомненно, были глупыми и легко могли быть представлены как измена; а князь некрополя и его покровитель-наместник тоже вряд ли могли похвалиться тем, что их совесть чиста. Положение дел в некрополе было, несомненно, очень плохим: хотя из царских гробниц, возможно, и была вскрыта только одна, но «во всех частных могилах побывали воры».