Государство – это мы! Род Лузиковых

«Люблю Отчизну я, но странною любовью…»

Я не буду воспроизводить здесь полный текст этого стихотворения, названного Михаилом Юрьевичем «Родина». Вы его сами почитайте лучше, а, читая, обратите внимание на то обстоятельство, когда поэт, говоря о своей любви к родине, вдруг признается: «Люблю – за что, не знаю сам…» А потом включите телевизор, и там вам за двадцать семь секунд популярно и доходчиво объяснят, за что надо любить родину, причем, объяснят детально – с именем, фамилией, явками и паролями…

Удивляться тут нечему: гении русского духа воспринимали патриотизм как возвышенное, глубоко личностное чувство, а поденщики из «ящика» деловито строят вас в шеренги, вручая каждому по наспех сляпанному детскому флажку. Образно говоря, разница между истинным и «казенным» патриотизмом примерно такая же, как между вашей матушкой, ожидающей вас в ситцевом платочке у окошка, и Родиной-матерью, монументально и сурово стоящей на высокой горе…

Не скрою – публикуя эти заметки, я надеюсь на то, что они положат начало массовому движению в нашем умиротворенном до зевоты обществе. Надежда эта, честно сказать, слабая, но случаются же иной раз чудеса, а там, глядишь, кто-нибудь из медийных персон захочет покопаться в своем семейном прошлом, да там и пропагаторы (по Достоевскому) примутся расхваливать это дело…Вот ходил же лет пять в безведении «Бессмертный полк» то тут, то там, пока кто-то сверху не заметил очевидную его полезность, и теперь в одночасье почти вся страна вышла на площади с портретами своих героических отцов и дедов, нередко забывая, правда, при этом просто сходить к ним на могилы, просто прибраться там и молча, без гордой позы посидеть-поду-мать, склонив голову…

Скажу сразу: воссоздание родословных – дело сложное, энерго– и материально затратное. Но если вы сброситесь по малой толике и привлечете к работе технологически продвинутую свою молодежь, то особого урона бюджету не заметите. Зато заметите другое – пробуждение интереса к истории, потепление нравов и взаимоотношений даже с самыми вредными родственниками… Много кой-чего заметите.

Буду рад, если это издание в чем-то поможет кому-то.

Глава II История

Оговорюсь сразу: речь в этих заметках пойдет исключительно о калачевско-астраханской ветви рода Лузиковых, о прямой моей родне. В Астрахани многие из них оказались не по своей воле (а по чьей, вы узнаете в свое время), но мощная эта ветвь рода нашего начиналась именно здесь, в месте на берегу залива Дона, которое в разные годы называлось по-разному: станица Пятиизбянская, хутор Калачевский, Старый Калач и, наконец, просто город Калач-на-Дону. И вместе с тем у меня есть все основания превратить одним росчерком пера калачевско-астраханскую ветвь в сугубо астраханскую, ибо прародители этой ветви, братья Степан и Лукьян Лузиковы, жили и производили потомство будучи жителями Астраханской губернии, основанной Петром I в 1717 году. По его царскому указу в эту супергубернию помимо прочих входил и Царицын с окрестностями. Но так как астраханцы в большинстве своем люди деликатные и дружелюбные, то говорить мы будем все же окалачевск о-a страханской ветви рода Лузиковых и начнем с самого Калача.

Основано это поселение было в 1708 году. А вот что писали «Донские епархиальные ведомости» в 1882 году. Там сказано еще следующее: «Один из жителей станицы Пятиизбянской майор Михаил Денисов в 1776 году просил у Преосвященного разрешения построить в хуторе отца его Ильи Денисова Калач церковь, а на первый раз часовню и образовать около нее из хуторских жителей новый приход».

Позднее в 1869 году здесь была построена Николаевская (в честь Святителя Николая Чудотворца) церковь – однопрестольная, деревянная, с деревянной же колокольней и оградой. Строилась она на народные средства. В 1896 году там появился новый алтарь и увеличена трапезная. Ранее же, в 1892 году были пристроены два придела: с северной стороны – во имя святого великомученика Пантелеймона, а с южной – во имя Трех Святителей.

Также была в Калаче единоверческая церковь, построенная из дерева в 1893 году в честь Успения Божьей Матери. Здесь окормлялась основная часть калачевцев, бывших преимущественно старообрядцами.

Перед Первой мировой войной и до закрытия в конце 1929 года настоятелем в единоверческой церкви был Александрин Мартин Спиридонович, рукоположенный Его Высокопреосвященством Афанасием, архиепископом Донским и Новочеркасским.

Таким образом, по данным Первой Всероссийской переписи населения 1897 года в Калаче было две деревянные церкви, церковно-приходская школа, построенная купцом и промышленником Кравченко, и свечной церковный заводик. Все это было закрыто большевиками в период с октября 1929 по февраль 1930 годов.

Следует еще отметить, что ко второй половине 19 века хутор Калач условно был поделен на Забарачный-(Старый) и Новый или Ново-Калачевский.