Читаем Государство и политическая форма полностью

В. Третья возможность: равновесие, при котором не подчиняются и не доминируют ни парламент, ни правительство. Это возможно, если правительство в любой момент может установить непосредственную взаимосвязь с гражданами государства, обладающими правом голоса. Носителем баланса является народ; народ поддерживает баланс и является высшей третьей силой в отношении равнозначных факторов — парламента и правительства. Данное представление понималось авторами Веймарской конституции в качестве «подлинного парламентаризма». Но и здесь возникает организационная проблема установления непосредственной взаимосвязи правительства с гражданами государства, обладающими избирательными правами.

2. Непосредственное отношение народа и правительства. Непосредственное отношение может устанавливаться:

А. Путем непосредственных выборов правительства гражданами государства с избирательными правами. В Веймарской конституции это реализовано в отношении одного существенного правительственного органа: согласно ст. 41 ИК рейхспрезидент избирается всем немецким народом. Впрочем, наряду с ним сохраняется зависимое от доверия парламента имперское правительство, и вследствие этого его конституционно-теоретическая конструкция создает особые трудности. Связь между избранным народом рейхспрезидентом и парламентским правительством, с одной стороны, устанавливается посредством права рейхспрезидента назначать и увольнять согласно ст. 53, а с другой — посредством определения ст. 50, согласно которой все официальные действия рейхспрезидента нуждаются в контрассигнации рейхсканцлера и соответствующего рейхсминистра. То, что рейхспрезидента определяет весь народ на непосредственных выборах, должно согласно идее установить репрезентацию, хотя возможность отзыва рейхспрезидента согласно ст. 43, аб.2 ИК (всенародным голосованием по требованию двух третей рейхстага) снова ослабляет эту мысль. Германский рейхстаг по идее также является репрезентантом (ст. 21 ИК). Таким образом, как и в конституционной монархии, вновь друг другу противостоят два репрезентанта и, кроме того, принцип репрезентации соединяется с демократическим принципом тождества.


Выдающийся социолог и государственный теоретик Ф. Теннис предложил дать непосредственно народу право избирать имперское правительство (то есть рейхсканцлера и рейхсминистров): Schmollers Jahrbuch, Bd. 51 (1927), S.185. Возникает вопрос, пойдут ли данные непосредственные выборы на пользу идее демократического тождества или идее репрезентации? Если я правильно понимаю Тенниса, он пытается здесь усилить демократический принцип.

Б. Посредством роспуска парламента по распоряжению правительства.

Роспуск, как уже говорилось, должен рассматриваться в качестве нормального установления этой системы. Если он должен иметь конституционно-правовой смысл, то он должен распространяться именно на тот случай, когда парламентское большинство выражает правительству вотум недоверия. Тогда может быть установлена непосредственная взаимосвязь с народом в отношении решения парламентского большинства о выражении недоверия, и народ разрешает возникший между правительством и народным представительством конфликт в качестве высшей третьей стороны.

В. Посредством назначения всенародного опроса со стороны правительственного органа в отношении решений парламента. Ст. 73 ИК: «Принятый рейхстагом закон до его оглашения должен быть поставлен на всенародный опрос, если это в течение месяца определил рейхспрезидент». В случаях «Б» и «В» налицо обращение к народу. В результате того, что парламент со своей стороны также может апеллировать к народу в отношении правительственного органа (в Германии — в отношении рейхспрезидента посредством требования отставки согласно ст. 43, аб.2), обе возможности опять же сбалансированы. Проводимые в данных случаях перевыборы или всенародное голосование имеют особую функцию разрешения политического конфликта высших государственных учреждений. Здесь народ как суверен действует помимо нормативной компетенции, установленной конституционно-законодательным путем.

III. Демократия и международно-правовые сношения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Политическая теория

Свобода слуг
Свобода слуг

В книге знаменитого итальянского политического философа, профессора Принстонского университета (США) Маурицио Вироли выдвигается и обсуждается идея, что Италия – страна свободных политических институтов – стала страной сервильных придворных с Сильвио Берлускони в качестве своего государя. Отталкиваясь от классической республиканской концепции свободы, Вироли показывает, что народ может быть несвободным, даже если его не угнетают. Это состояние несвободы возникает вследствие подчинения произвольной или огромной власти людей вроде Берлускони. Автор утверждает, что даже если власть людей подобного типа установлена легитимно и за народом сохраняются его базовые права, простое существование такой власти делает тех, кто подчиняется ей, несвободными. Большинство итальянцев, подражающих своим элитам, лишены минимальных моральных качеств свободного народа – уважения к Конституции, готовности соблюдать законы и исполнять гражданский долг. Вместо этого они выказывают такие черты, как сервильность, лесть, слепая преданность сильным, склонность лгать и т. д.Книга представляет интерес для социологов, политологов, историков, философов, а также широкого круга читателей.

Маурицио Вироли

Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах
Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

В монографии проанализирован и систематизирован опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах, начавшегося в середине XX в. и ставшего к настоящему времени одной из наиболее развитых отраслей социологии власти. В ней представлены традиции в объяснении распределения власти на уровне города; когнитивные модели, использовавшиеся в эмпирических исследованиях власти, их методологические, теоретические и концептуальные основания; полемика между соперничающими школами в изучении власти; основные результаты исследований и их импликации; специфика и проблемы использования моделей исследования власти в иных социальных и политических контекстах; эвристический потенциал современных моделей изучения власти и возможности их применения при исследовании политической власти в современном российском обществе.Книга рассчитана на специалистов в области политической науки и социологии, но может быть полезна всем, кто интересуется властью и способами ее изучения.

Валерий Георгиевич Ледяев

Обществознание, социология / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука