Государство и революции

Но разберемся, а много ли сталинских преступлений осудил Хрущев? Только репрессии 1937-го. Как будто не было других, куда более массовых кампаний террора. А в 1937-м — только репрессии против коммунистов. Как будто в той же волне не были расстреляны и посажены сотни тысяч беспартийных. А среди коммунистов — только репрессии против палачей гражданской войны Тухачевского, Якира, Блюхера и иже с ними. Даже Зиновьева, Каменева, Бухарина, Радека, Рыкова и прочих подобных оправдать не решились, вроде как этих-то уничтожили вполне правильно. Потому что военачальники меньше отношения к политике имели, а Зиновьев и Бухарин — тут уж дело всяческих «уклонов» в партии касалось. Каковые уклоны и Хрущев в свое время активно помогал громить. Да и вообще, политика партии, по его установкам, должна была остаться непогрешимой — в том числе и в 37-м.

И в рамках этой самой «непогрешимости» Никита Сергеевич во многих аспектах самого Сталина переплюнул. Тот в отношениях с Западом все же осторожность соблюдал, на рожон не лез. Берия и Маленков — те и подавно на мирное сосуществование нацеливались. Ну а Хрущев в том же самом 1956 г. провозгласил переход к ядерному противостоянию и поставил задачу наращивания ракетных вооружений. А когда в следующем году СССР испытал первую баллистическую ракету, получив тем самым временный перевес над США, то пошла политика откровенных силовых приемов. В июле 1961 г. по вине Хрущева потерпела полный провал его встреча с Кеннеди в Вене, направленная на нормализацию отношений. В августе того же года разразился второй берлинский кризис и выросла "берлинская стена", а в сентябре СССР в одностороннем порядке разорвал соглашение с США о моратории на ядерные испытания в атмосфере и произвел серию взрывов. В 1962 г. разразился Карибский кризис, чуть не приведший мир к ядерной катастрофе.

При Хрущеве вовсю продолжалось регулирование социалистических «союзников». Но политика по отношению к ним тоже изменилась. Иосиф Виссарионович во главу угла ставил укрепление собственной державы и ее позиций, делал упор на государственные, а не идеологические интересы. Еще в 30-х он отказался "кормить дармоедов" — финансировать зарубежные компартии. А если кому и оказывал помощь, то взвешенно, в умеренных масштабах, и только там, где рассчитывал на реальную выгоду для СССР. Теперь же, по сути, был возрожден курс на "мировую революцию". На том же XX съезде, осудившем Сталина, одной из ведущих сил "мирового революционного процесса" было объявлено национально-освободительное движение, и пошло безоглядное вмешательство в дела Азии, Африки и Латинской Америки. И не только безоглядное, но и бездумное, безо всякого учета реальных интересов России в данных регионах. Началось беспрецедентное по масштабам финансирование «дружественных» режимов, оно приобрело значение самоцели, стало приоритетным по отношению к внутренним проблемам.

В то же время собственная экономика продолжала губиться теми же, старыми методами, в которых Хрущев тоже словно бы стремился перещеголять Сталина. "Отец народов", создавая колхозы, оставил крестьянам подсобные хозяйства, кое-какую домашнюю скотину. Хрущев ликвидировал и это. По решениям декабрьского пленума ЦК 1959 г. личный скот предписывалось «скупить», а подсобные хозяйства и приусадебные участки запрещались пусть, мол, отдают тот же труд не на своем огороде, а на колхозных полях. Была практически объявлена "вторая коллективизация", которая еще и сопровождалась ограблением колхозов — от них потребовали «выкупить» технику у государственных МТС. И так же, как в начале 30-х, это привело страну на грань голода. Например, в моих детских воспоминаниях отчетливо отложилось, как на Украине горожане с ночи занимали протянувшиеся на километры очереди за хлебом. А когда хлеб все-таки завозили (и если завозили), и занявший очередь человек приближался к магазину, к нему собирались все родственники, включая грудных детей — потому что карточки не вводились, но продажа была строго нормированной. И еще хорошо запомнилось, как привезенный в эти годы в Москву, я некоторые продукты на прилавках увидел впервые в жизни…

А вместо признания ошибок или отмены гибельных решений, упрямый Хрущев искал другие пути, абы только не отступать от методов казарменного социализма — отсюда и освоение целины, и посадки кукурузы. Кстати, кукурузные и прочие сельскохозяйственные опыты Никиты Сергеевича были вполне закономерны — много писалось о сталинской «лысенковщине», но почему-то при этом упускался из внимания тот факт, что главным покровителем академика Лысенко в советском руководстве был Хрущев. А чем кончились его опыты, известно — огромные степные пастбища погубили, а после вспашки началась эрозия «благодатной» целинной почвы, она быстро истощалась, и уже к 1962 г. урожайность на ней упала на 65 %.