Государство и революции

Словом, в едином политическом узле оказались завязаны совершенно разнородные и разноплановые силы и фигуры, объединенные разве что общими интересами. Причем слово «интересы» в данном контексте тоже можно понимать неоднозначно, как в идейном, так и в финансовом смысле. Стоит ли после этого удивляться, что к концу 1999 — началу 2000 гг., когда обозначился курс на восстановление и укрепление российской государственности, "в одной лодке" и за одними микрофонами информационных баталий очутились те, кого 9-10 лет назад рядом друг с дружкой и представить было бы невозможно? "Молодой реформатор" Григорий Явлинский и Валерия Новодворская — некогда лидер крайних антикоммунистических радикалов. И Владимир Гусинский, делец и "великий комбинатор". И Сергей Ковалев — пламенный борец за права человека. И Евгений Киселев — как довольно убедительно показал в своих мемуарах Коржаков, бывший сексот КГБ. И экс-президент СССР Михаил Горбачев. И экс-генпрокурор Юрий Скуратов…

Стоит ли удивляться, что само выдвижение на выборы кандидатуры Явлинского произошло от российских правозащитников, источники финансирования которых приводились выше? Что главную информационную поддержку ему обеспечивал канал НТВ? И что об огромных средствах, угроханных на его предвыборную кампанию, поговаривали многие, но источники средств так и остались в тени — предпочли не ворошить? Что на месте председателя "общественного совета" в структурах Гусинского оказался вдруг Горбачев? И что стоило зацепить эти структуры правоохранительным органам (разумеется, "не за политику", да ведь в таком клубке «интересов» всегда можно и законную причину найти), как И. Малашенко побежал жаловаться не куда-нибудь, а в американский Конгресс. А оттуда — прямым ходом к Збигневу Бжезинскому. Тому самому Бжезинскому, который в бытность госсекретарем США при Картере прославился не столько в качестве антисоветиста, сколько ярого русофоба. Скандальная фотография которого обошла тогда весь мир — с пулеметом среди афганских моджахедов, когда он пожелал лично выпустить очередь в сторону русских. А во время визита в КНР начал с Великой китайской стены швырять камнями на север, чем просто шокировал китайцев, хотя и они в тот период были настроены к СССР весьма недружественно… В общем, тут уж все маски начали слетать.

Впрочем, странным альянсам в наши дни удивляться не приходится. Например, и раньше, в 96-м, когда ФСБ имела неосторожность поинтересоваться бесконтрольной утечкой огромных сумм во время предвыборной кампании Ельцина и перекачкой их на зарубежные счета, и были задержаны Лисовский с Евстафьевым, выносившие из Дома Правительства полмиллиона долларов в пресловутой коробке из-под ксерокса, против Барсукова и Коржакова немедленно сплотились единым фронтом казалось бы, непримиримые противники Березовский, Чубайс, Немцов, Гусинский, Киселев, Лесин. И канал НТВ, прервав программы, привычно завопил о "государственном перевороте". В то время как те, кто обычно служил мишенями этого канала, разворачивали бурную деятельность и интриги по другим направлениям, вплоть до семейных… Ну а взять "вторую линию", которая попыталась было сформироваться на пути президентской власти летом 2000 г.? То, что рядом с Березовским вдруг оказался Говорухин, еще недавно с таким же неподдельным возмущением и такими же выпученными глазами клеймивший олигархов в союзе с коммунистами, уже, наверное, никого не удивило. Неприятно удивило лишь присутствие в той же команде В. Аксенова — хороший все же писатель…

Да не поймут меня превратно читатели, автор этих строк вовсе не является противником прав человека или сторонником каких-либо ограничений в данной области. Двумя руками «за» эти самые права. Но только реальные, а не в угоду Ковалевым и Джаддам, потому что им все равно не угодишь — работа у них такая, чтобы не угодили. Реальные, а не в качестве инструмента политики, и не те, что нужны немногим «избранным», вроде Березовского и Киселева. Однако нетрудно понять, что реальные права и свободы своих граждан может обеспечить только сильное и экономически развитое государства. Поэтому и в данном отношении зарубежная политика "прав человека" вступает в очевидное противоречие с возможностью их достижения. То есть заведомо выступает против того, что может гарантировать и осуществить эти права не на словах, а на деле.