Государство, общество и природа в России конца XIX – первой трети XX века. Танго втроём

С необходимостью широкой мелиорации земель соглашались лидеры ГЗК. А. С. Посников на состоявшейся 19–20 мая I сессии ГЗК солидаризировался с мнением присутствовавшего министра земледелия В. М. Чернова о том, что прирезка земли крестьянам не решила бы аграрную проблему. В стране, помимо возделываемого фонда земель, был фонд неудобной, «абсолютно» не пригодной для земледелия земли, которую можно было бы улучшить и вовлечь в хозяйственный оборот. Неудобные земли, по его мнению, были резервом для будущих поколений. При этом на текущий момент подготовки аграрной реформы А. С. Посников удерживал ГЗК от раздачи крестьянам «несбыточных обещаний» значительно расширить их землепользование. Он напомнил также о том, что возникший в результате столыпинской аграрной реформы класс крестьян-собственников, располагавший несколькими миллионами десятин земли, уже тогда являлся и был бы в дальнейшем противником национализации земель, что создало бы дополнительные трудности в реализации намеченной реформы. Важной задачей ГЗК А. С. Посников называл предупреждение и сдерживание самоуправства крестьян на местах, пресечение начавшихся силовых захватов земель309. Этим словам во многом вторил министр земледелия В. М. Чернов, присутствовавший на учредительном собрании ГЗК310.

Член Совета ГЗК, трудовик М. Е. Березин отмечал недоверчивость крестьян, их скептическое отношение к идее созывы Всероссийского Учредительного собрания – имелся неудачный опыт работы Государственной Думы при решении аграрного вопроса. Он рекомендовал Временному правительству издать акт, который «категорически и ясно решил бы этот вопрос», закрепив недопустимость самовольных захватов земли. Отсутствие такой декларации, создававшее неопределенность ситуации, влекло стремление крестьян решить аграрный вопрос по-своему, что порождало проблемы в работе земельных комитетов.

М. Е. Березин предлагал расширить представительство крестьян на местах, чтобы повысить уровень доверия крестьян к работе ГЗК и его местных комитетов311. Другой член Совета ГЗК, эсер Н. Я. Быховский, возражал и говорил о том, что размах крестьянского движения был не велик, самозахватов наблюдалось не много, крестьянство было «далеко от вандализма и стихийных эксцессов», сдерживало тех крестьян, которые к этому стремились. При этом значение помещичьих культурных хозяйств крестьяне осознавали (были примеры в Киевской, Тульской, Воронежской губерниях). Он тоже призывал правительство издать декларацию по земельному вопросу, в которой объявлялось бы, что вся земля будет принадлежать народу. Это должно было успокоить и фронт, и тыл312.

В речи А. С. Посникова, открывшей 1 июля работу II сессии ГЗК, звучала мысль о стремлении ГЗК подготовить основы аграрной реформы, которая учитывала бы местные особенности, ведь Россия богата и разнообразна климатическими и почвенными условиями313. Такой подход разделял и министр В. М. Чернов, всячески благоволивший ГЗК314. Помимо общих принципов реформы, норм земельного обеспечения крестьян, финансовых условий отчуждения земель, ГЗК на III сессии большое внимание уделил технической стороне будущей реформы – выяснению размера, состава и распределения земельного фонда страны315. Для этого требовалось проведение картографическо-учетных работ и обмер площади земель.

Примечательны отдельные мнения делегатов II сессии ГЗК. Крестьянин Нижегородской губернии Я. А. Пилецкий заявил, что «крестьяне устали ждать и требуют новой жизни». Без принятия временного аграрного закона крестьяне «не ручались за спокойное доведение аграрного вопроса до Учредительного собрания». От принятия ГЗК «огульных и решительных резолюций» по аграрному вопросу в виде временного закона, который связал бы руки Учредительному собранию, удерживал А. А. Кауфман. Крестьянин Пензенской губернии П. А. Трушин возражал и говорил о том, что требование законодательного урегулирования земельных споров – это не пожелание крестьян, а «крик деревни». «У нас условия таковы, что нельзя ждать», – вторил представитель Курской губернии Н. И. Дорошев316. Прислушаться к «голосу народного рассудка», выработать и принять справедливый закон о регулировании земельных отношений, успокоить крестьянство призывал Н. П. Огановский317. Представитель от Нижегородской губернии К. И. Цыпленков говорил о том, что при отсутствии новых законов вся губерния вынуждена была руководствоваться аграрными постановлениями Всероссийского Совета крестьянских депутатов318. О временном аграрном законе, в особенности об урегулировании лесопользования, рассуждал и представитель Костромской губернии С. И. Барыков319.