Государство в государстве

Он с силой ударил её каблуком в лицо. Татьяна дернулась, пытаясь закрыть голову ноющими от ударов руками, но успела лишь зажмуриться. Удар пришелся в скулу, и девушка почувствовала, как глаз начал медленно заплывать опухолью. Она сжалась, ожидая продолжения избиения, но в ту же секунду где-то снаружи загремела беспорядочная стрельба, и грузовик содрогнулся, резко останавливаясь. Сверху полетело стеклянное крошево, и Сека разразился матами. Володина открыла глаза, по-прежнему прикрываясь связанными скотчем руками. «КамАЗ» заглох и не двигался, сидящий в водительском кресле уголовник лежал, навалившись на руль лицом вниз, спинка сиденья за его спиной была прострелена и вымазана свежей кровью. Сека распластался по сиденью пассажирского кресла и тянулся к водительской двери, пытаясь оставаться невидимым через лобовое стекло. Ему удалось открыть дверь, и уголовник вытолкал труп из кабины. Сека рванулся на его место, запрыгивая за руль, и вцепился в ключ зажигания, свободной рукой потянувшись к открытой двери. Двигатель взревел, запускаясь, но захлопнуть дверь уголовник не успел. Лобовое стекло вновь брызнуло битым крошевом, в грудь бандиту ударили пули, и Сека сполз по разодранной спинке окровавленного сиденья.

– Суки… – прохрипел он, пуская изо рта кровавые пузыри. – Не возьмёте, падлы… всех… замочу…

Его рука потянулась к карману, с трудом вытащила оттуда металлическую флягу, умирающий уголовник медленно открутил закрывающую её крышку и вывалился из кабины наружу. Стрельба, звучащая повсюду вперемешку с руганью, сместилась куда-то назад, и Татьяна принялась зубами срывать связывающий руки скотч. Внезапно её дверь распахнулась, и девушка замерла, затаив дыхание. Что-то металлическое больно ткнуло её в спину, и хриплый голос произнес:

– Тут один труп, женский! – Едва дверь захлопнулась, она продолжила разгрызать путы.

Освободив руки, Татьяна осторожно выглянула в пробитое пулями окно, стремясь понять, что происходит. Повсюду лежали тела уголовников, среди которых ходили несколько человек ничуть не внушающей ни малейшего спокойствия внешности и добивали раненых. Очень скоро теперь уже они захотят прибрать к рукам грузовики с добычей и кабину осмотрят гораздо более внимательно. Надо что-то делать, но что? Поговорить с ними вряд ли хорошая идея. Бежать и попытаться пробраться к поселению Геворкяна? Так для этого сперва необходимо выбраться из кабины незамеченной…

– Вау! – раздалось со стороны водительской двери. – Да у нас тут дама! Ну надо же!

Татьяна резко обернулась, незаметно заводя руку за спину и нащупывая дверную ручку. Возле так и оставшейся наполовину открытой водительской двери стоял крупный небритый человек в омоновском камуфляже с автоматом в руках, увешанный военным снаряжением. На его лице играла самодовольная улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

– Мадмуазель! – картинно заявил он. – Не ожидал встретить в этой глуши такого очаровательного сталкера! – Боевик распахнул дверь: – И кто только посмел ударить женщину?! Подонки! Почему бы вам не осчастливить нас своим эффектным появлением на улице? Прошу на выход!

– Она со мной! – Рядом с боевиком возник Сизый с разбитым лицом, испачканным разводами наскоро отёртой крови. – Это моя женщина, мы живём вместе! Таня, оставайся там!

– Это правда? – с ироничной ухмылкой осведомился боевик, глядя на Володину. – Почему бы не проверить! Мадам, поцелуйте-ка своего возлюбленного! Пылко и страстно! – Он посторонился, освобождая сталкеру путь, и тут же быстрым движением взял Сизого на прицел. – И пусть он подержит вас за что-нибудь интимное! НЕ через одежду! Так доказательства будут более весомыми!

Сизый немедленно заявил, что это легко, полез в кабину и потянулся к девушке. Володина машинально отпрянула, уклоняясь от его рук.

– Что за бред? – Татьяна возмущённо поморщилась, но тут же убрала недовольную гримасу, инстинктивно расслабляя лицо: опухшая скула болезненно ныла при каждом сокращении мимических мышц. – Я ни с кем не живу, или вы забыли наш договор?

– Дура! – зло прошипел Сизый, и на его физиономии возникло выражение а-ля «всё пропало».

– Ну отчего же! – театрально запротестовал боевик. – По-моему, она очень даже неглупая девушка! Смелая и красивая, и даже фонарь под глазом её совсем не портит! А главное – свободная! Мадмуазель, ещё раз прошу на выход, для меня будет огромной честью задать вам несколько вопросов! Сизый, вылазь и пошёл в сторону! Или получишь пулю.

– Это беспредел! – запротестовал сталкер, с опаской вылезая из машины. – Она в моей команде, она сталкер! Я заплатил за контракт, он распространяется и на неё!

– А вот сейчас и разберемся, распространяется или нет! – жёстко заявил боевик. – Почему она одета в какую-то рвань вместо комка? Чтобы не ушла далеко? Почему её били? Может, она такой же сталкер, как только что была твоей бабой?! Про вторую женщину в своей команде ты ничего не говорил. Вводишь в заблуждение сотрудников при исполнении? Контракт нарушаешь, а? Сизый?

– Да ты чего… – Сталкер аж побледнел, но боевик резким взмахом руки прервал его.