Государыня

Даже не зная таких слов, мальчишка решительно отказался от всего, что могло дурманить разум. Единственное, что он себе позволял, — это женщин. И — «игрушечных солдатиков». Своего рода «потешные полки», которые разыгрывали сражения для повелителя.

Софья невольно вспомнила неродившегося Петра. А ведь и верно?..

Но с царевной, которая не стала закрывать лицо, Аббас держался иначе. Понимал, что от нее многое зависит — и смотрел не как на девушку. Мужчина, только с косой. Софья занесла ему это в плюс.

Умный парень.

Что ему требовалось сейчас?

Он готов был спровоцировать беспорядки у османов, благо Сефевиды с ними воевали всегда. И продавить это решение он мог. Знал, как и кому. И да, сейчас Персия могла откусить свой вкусный кусочек, как и Леопольд. Они это сделают так, чтобы выгодно было и им, и Руси. Но потом…

Потом Аббас опять вернется к своим игрушкам. А вот этого ему не хочется.

Парень и так чудом не вырос развращенным и слабым. Чудом, иначе и не скажешь. Просто старшего сына воспитывали наследником — то есть так, чтобы он никому не мешал, а вот младшего упустили из вида. К тому же мать, видя, что творят с ее детьми, рискнула вмешаться. Исподтишка, почти незаметно. Но когда ребенок не принимал близко к сердцу советы матери? Такие, как вылить вино и притвориться, что выпил. Такие, как корчи от ароматного дымка гашиша… Такие, как не доверять никому.

Он справился. Но надо было или делать следующий шаг — или уходить. Вот он и выбрал первое. Ему был близок по духу Алексей Алексеевич, он наводил справки и хотел с ним и поторговаться. Но раз уж так сложилось — пусть на его месте будет царевна. Она сама подчеркивает, что ее решения — это решения всей семьи, ну и наоборот тоже.

Сейчас помощь окажут персы. А потом…

Аббасу нужны будут войска. Ему надо захватить власть и удержать ее. И Персия будет верным союзником Руси.

Софья подумала и согласилась. Первый шаг было делать не ей, но от таких предложений не отказываются. И слово она собиралась сдержать. Более того, Аббас просил, когда он станет шахом, скрепить договор браком.

Только вот кого отдавать за парня?

От такого предположения — царевну! да за мусульманина! — мог взвиться кто угодно. А лишний боярский визг сейчас ни к чему.

Да и аполитично получается — то мы с мусульманами воюем, то царевну замуж выдаем в Персию… поди, объясни каждому крикуну, что там — другие мусульмане?

Решение нашел сам Аббас.

Он отлично понимал, что царевну за него не выдадут — хотя Дуньку бы Софья с удовольствием в гарем сплавила. Но может быть, когда у него появится дочь? А на Руси свободный царевич?

Идея понравилась обеим сторонам.

А пока подойдет и договор о намерениях. Подписанный сторонами — и, что приятно, выполнимый.

Что бы хотела получить Русь. Что бы хотел Аббас. Пошлины, купцы, посольства, ученые… да, и это тоже! Учителя в царевичеву школу — и никак иначе! Мы тоже можем поделиться, но дело-то нужное! С вами же дружить будем!

Аббас был согласен. Софья была не против. Этот мальчишка далеко пойдет, если его не убьют в самом начале. Надо бы ему подкинуть пару девушек в гарем.

Пусть охраняют, заодно послушают, кто там, чем там, кого… ну и тренировка будет. В таком гадюшнике, как гарем, выживать — дорогого стоит.

А если парнишка с кем-то из них сойдется — тем лучше.

В преданности своих людей Софья не сомневалась, потому что и сама готова была за них и в огонь и в воду.

А как родится у Аббаса дочь…

Да уж.

Девушке из высшего общества сложно избежать одиночества. У нее такая… Евдокия. За кого бы ее пристроить — Софья до сих пор не представляла. Ни ума, ни желания учиться, попа шире плеч и гонор длиннее косы. Вот куда ее — такую?

Мужа ей приискать надобно бы, но где?

На Руси?

Чтобы ее детей потом в заговоре использовали? Ой, не стоит. А за границей такое добро и даром никому не надобно.

* * *

Приехал Воин Афанасьевич, привезя с собой радостные вести. Софья принимала его при всей Думе, так же при всех выразила соболезнования и так же заявила, что подумает, как его наградить. Как же не вовремя умер мудрый Афанасий!

С другой стороны… ровно через два дня Воин Афанасьевич получил пост своего отца. И — царевну Анну в жены.

Тут тоже возникла проблема.

Объявить на весь мир, что они уже женаты — это опозорить царскую семью. Потом всех царевен в блуде подозревать будут. Это не подойдет.

Обвенчать их второй раз?

Вот тут костьми легли и Питирим. И Аввакум.

Можно сказать, плечом к плечу встали, вопя, что не допустят таких поруганий церковных обрядов. Софья даже затосковала об РПЦ. Вот те — за бабло хоть шесть раз бы козла с козой окрутили! Прогнулись бы перед властью в любой позе!

А тут — нет!

Искренне веруют.

Тьфу!

Впрочем, долго Софья не плевалась. Нельзя пойти в лоб?

Так мы и в обход пути найдем. Она кратенько переговорила с Аввакумом, с Воином Афанасьевичем, с Анной — и собрала заседание Боярской думы.

Где и объявила, что так и так, вот Воин, достойный и полезный человек, женить его надобно бы…