Государыня Криворучка

– Не было повода для подобной беседы. Лампуша любит животных, но она боится, что котенок удерет, и для него все плохо закончится. И пусть она привыкнет к жизни за городом. Лампе сейчас трудно, она нервничает, но вида не подает.

– Зачем дергаться, – фыркнула Киса. – Мне тут больше нравится, чем в квартире.

– Я тоже очень доволен, но давно-давно Лампа уже жила в загородном доме[4]. Не стану тебе рассказывать, что там произошло, но после всех тех событий она решила, что из Москвы теперь никуда на постоянное место жительства не переселится. Предлагал жене разные варианты, но ни один не подошел. Когда узнал о ее согласии перебраться поближе к Костину, ушам своим не поверил. Но все удалось. Переезд в Подмосковье определенно напомнил Лампе о Курочкорябских. Она сейчас нервничает, а разговоры о коте добавляют изюминку в гору стресса. Дай ей слегка привыкнуть, и получишь котят.

– Думаешь, Лампа согласится? – протянула Киса.

– Конечно, – засмеялся Макс. – Она очень тебя любит и обязательно заведет кошку. А то и двух.

– Поняла, – повеселела Киса. – Просто жду, да?

– Самое верное поведение в данных обстоятельствах.

Мой телефон опять затрезвонил.

– Кольцо, которое якобы было на пальце Полины, а потом оказалось на шее Натальи, не принадлежит ни той, ни другой, – сообщил Володя.

– А чье оно? – изумилась я.

– Фаины Львовны Риттер.

– Как ты это выяснил?

– Анонимный звонок. «Желтуха» написала, что расследованием ДТП с Гонч вместе с полицией занимается наше детективное агентство. Женщина, которая старательно изменила голос, сообщила: «Видела на сайте «Желтухи» фото перстня Гонч. Знаю, кто его владелец». И сообщила все данные хозяйки украшения и ее телефон.

Я продолжила удивляться:

– Кто она такая, эта Риттер?

– Подруга Валентины Максимовны, нашей клиентки.

– Все интереснее и интереснее, – пробормотала я. – Наверное, украшение – бижутерия?

– Нет, настоящее. К нему есть серьги. Можешь подъехать к Риттер?

– Через пять минут сяду за руль.

Глава двенадцатая

Фаина Львовна жила в одном из переулков Центрального округа Москвы, в доме, который построили в начале двадцатого века.

Дверь открыла немолодая женщина в спортивном костюме ядовито-розового цвета. Она сдвинула слишком черные брови и уточнила:

– Евлампия?

– Добрый день, – улыбнулась я, – верно.

– Уже вечереет, – поправила меня госпожа Риттер. – Заходите, ботинки не снимайте.

– Неудобно как-то в уличной обуви по чистым полам ходить, у меня с собой сменная обувь, – смутилась я, вытащила из сумки мешок, вытряхнула из него балетки…

– Кто сказал?! – повысила голос Фаина.

Я начала развязывать кроссовки.

– Да кто вам сказал? – негодовала Риттер.

Пришлось выпрямиться.

– Простите, что мне сказали?

– Ничего! Не приглашали вас бегать по апартаментам, глазами их ощупывать! Еще потом воров пришлете! Стойте тут! Не вздумайте садиться на пуфик! Он дорогой! Вдруг запачкаете. Спрячьте руки за спину, обе. Рот захлопните. Молчите. Глазами смотрите и слушайте! Мой муж Борис Петрович – великий актер! Зарабатывал миллионы в советские времена. Обожал меня! Покупал мне лучшие вещи! Замрите на половике, не шевелитесь!

Через полчаса я села в машину и позвонила Костину.

– Как тебе Фаина Львовна? – сразу осведомился Володя.

– Велела встать на маленький коврик у двери, не двигаться, не шевелиться, молчать. Рассказала о богатом муже, показала серьги. Те выглядят очень дорогими, и они определенно идут в комплекте с кольцом. Я не ювелир, но очень похоже, что бриллианты настоящие. Во время нашего разговора в глубине апартаментов раздался звон. Фаина убежала, а я воспользовалась паузой, сделала фото подвесок. Риттер вернулась и сообщила, что дружит с Валентиной Гончаровой, неоднократно помогала покойной Полине, организовывала ей съемки. Поля часто забегала к маминой знакомой, ощущала себя в ее квартире, как дома.

Фаина Львовна бережет все свои драгоценности, регулярно чистит их. За пару дней до смерти молодой актрисы Риттер захотела привести в порядок один гарнитур невероятной ценности. Серьги и кольцо Борис Петрович приобрел у одной арбатской старушки, столетней княгини Оболенской. Той удалось сохранить часть фамильных украшений, она жила за счет их продажи.

Фаина Львовна открыла секретер, где хранилась ее коллекция презентов от супруга, вынула подвески, почистила их. В самом распрекрасном настроении пожилая дама подняла крышку коробки, в которой вот уже много лет дремало кольцо с крупным бриллиантом в окружении сапфиров, и увидела, что укладка… пуста! Госпожа Риттер перерыла весь секретер. Она умом понимала, что деться перстню некуда. Но вдруг он как-то выпал из хорошо закрытой коробки?