Государыня пустыня

Верблюды на сей раз одногорбые, без хулиганских чубов и, по сравнению с моим прежним знакомцем, почти голые. Лишь на кончиках горбов, обвисших, как пустые мешки, моталось по длинному клоку черной шерсти.

«Косматый лебедь каменного века», — вспомнил я строчку Заболоцкого. Лежащие верблюды и вправду похожи на лебедей. Особенно одногорбые.

Обе верблюжьи морды повернулись ко мне. «Кажется, смирные», — с облегчением подумал я.

— Ну, Валька, — обрадовала меня Марианна, — ты у нас специалист по верблюдам. Так что первым с ними отправишься ты. Познакомься. Это наш проводник Джума Дуошев.

Передо мной стоял человек неопределенного возраста в большой черной папахе, в ватной куртке, в ватных брюках и мягких остроносых сапогах. Куртка была подпоясана ремнем, на котором висели нож и какие-то мешочки, тремя веревками разной толщины и черным резиновым шлангом. Джума приветливо улыбался из-под мохнатой шапки, и у меня отлегло от души: с ним не пропадешь.

— Верблюжий шофер, — представился Джума по-русски и расхохотался.

Еще больше я обрадовался, когда узнал, что в поход идет наш топограф Дима.

— Задача такая, — объяснила Марианна. — Пройти сколько можно в сторону больших такыров по направлению к колодцу Ислам-Кую и к вечеру вернуться. Нужно испытать верблюдов и сработаться с проводником. Находки наносите на карту. Пишите на этикетках: «Поиск 27».

Слово «поиск» стало теперь очень уж красивым и возвышенным. А мы деловито писали его на пакетах с находками. Мы употребляли это слово в том же смысле, что и разведчики. Ведь то, чем мы занимались в песках, было археологической разведкой. У нас существовало и собственное определение: «Поиском называется задушевная беседа, сопровождающаяся археологическими находками».

3

На рассвете мы тронулись в путь. Груз на верблюдах небольшой: бочонок с водой, ящик для находок, лопата, брезентовый тент, немного продуктов. Джума с помощью своих веревок ловко приладил все это к верблюжьим горбам, сел на переднего верблюда, издал какой-то гортанный крик, верблюды встали и пошли, а мы двинулись за ними.

Мы поднялись на песчаную гряду и остановились. Дима вынул планшет с картой, положил на нее компас. До Ислам-Кую мы, конечно, не доберемся. Но Дима не может ходить просто так. Ему обязательно нужно выйти точно в какой-нибудь пункт. Красным карандашом он поставил на карте точку. Я знал, что упрямый топограф сделает все, чтобы мы угодили именно туда. Никаких отклонений вправо или влево, даже на десять метров. На сегодня эта красная точечка стала смыслом и целью его жизни.

Джума знал, куда мы идем. Он бывал на Ислам-Кую. Ни о чем не спрашивая, он вел верблюдов вперед.

Гряды были еще не так высоки. Между ними встречались белые гладкие пятна такыров. Тут хозяином положения был я. То и дело я просил Джуму остановить верблюдов, бродил по такыру, подбирал кремни. Встречались только отдельные камешки, когда-то принесенные сюда водой, размывшей стоянку. Так называемые ножевидные пластинки, плоские снизу, а сверху граненые, как карандаш. Из них первобытные люди делали резцы, ножи, скребки и даже бритвы. Из крохотных пластинок, вложив их в обойму, можно было составить даже такое солидное оружие, как серп.

Джуме мое занятие, наверное, казалось странным: пригнать верблюдов в самое сердце пустыни, чтобы собирать камешки между песчаными грядами! Но раз люди приехали сюда из самой Москвы, раз они готовы для этого страдать от жары и пить английскую соль, значит, дело нужное.

И вот Джума задал мне первый вопрос:

— Откуда маленькие камешки, если больших нет?

Я объяснил Джуме, что много тысяч лет назад, когда люди не знали металлов, они почти всю свою работу делали вот такими камешками, и для них не было ничего дороже маленьких кусочков кремня, которые доставляли сюда издалека.

— На верблюдах? — спросил Джума.

Верблюды не были еще приручены в то время. Я не знал, как сказать по-туркменски слово «дикий», и ответил Джуме примерно следующее:

— Верблюды жили отдельно от людей и бегали по пустыне, как джейраны.

Джума представил себе эту невероятную картину и расхохотался. В его воображении, должно быть, промелькнуло стадо пугливых верблюдов, врассыпную убегающих от человека.

Мне же представилось ужасное зрелище: страшные горбатые гиганты гонятся за человечком в набедренной повязке, вот-вот растопчут его тяжелыми копытами.

Пока я собирал кремни, Джума тоже делал находки. Бережно сорвал какое-то колючее растение, положил его в мешочек. «Дару (лекарство)», — пояснил проводник. Заметил мелкие серебристо-зеленые листики пустынной акации, голыми руками выкопал из песка длинный прямой стволик, срезал его. Получилась прекрасная палка. Джума положил ее поперек верблюжьего хребта, сел, ноги через нее перекинул. Он очень удобно сидел на верблюде. Уютно и непринужденно, как на ковре.

4

Через много лет после этого похода на комбинате твердых сплавов я увидел набор белых керамических резцов. Ножевидные пластинки первобытного человека! Формы многих наших орудий были найдены еще в каменном веке.