Готов на пять!

И вот сейчас этот человек, совсем не зная учителя моего дочери, смеет его оценивать, и, более того, пытается охаять? Что я, что Максим, сразу поняли, к чему подводится итог разговора, и если я не имела сил возразить, так как накрыл очередной приступ головокружения и тошноты, то поведение соседа вызывало гордость. Но самое страшное, она оценивала не поступки, а его финансовые возможности. Мне захотелось провалиться сквозь землю, такой сильный стыд испытывала. Благо, Максим себя в обиду не дал, он вообще отличный парень, который отпор даст любому.

Молодой человек довольно быстро выпроводил маму из палаты, а она даже и задерживаться не стала! Ну и ладно, пусть будет так. Видит бог, я делала все, что было в моих силах, но дальше буду отстаивать свою позицию и собственное мнение. Хватит, пожила чужим, а в итоге из действительно родных остались только дети, и те на попечении незнакомых людей. Ладно, один из них почти незнакомый.

Молодец-человек со мной пробыл некоторое время и умчался на работу, а я осмелилась заглянуть в тумбочку, где, помимо того, что я просила купить, была еще небольшая мягкая игрушка. Маленький серый мышонок смотрел на меня своими черными глазками, а я была готова разреветься, потому что никогда вот таких милых и приятных неожиданных подарков не получала.

Регина, которая все видела собственными глазами, сама ко мне подошла, крепко обняла и тихо сказала:

- Ты за этого Максима держись, - даже в глаза мне заглянула, чтобы я точно была уверена, что она не смеется надо мной или что-то в этом роде, - пусть учитель, пусть маленькая зарплата, но он хороший человек, таких сразу видно. Он и подрабатывать будет, и делать все, чтобы вам с детьми было комфортно.

Уже хотела было возразить, мол,  зачем я ему, да еще с двумя прицепами, как женщина одним махом разбила все моим переживания:

- Из сожаления он мог бы просто привезти тебя в больницу и с чувством выполненного долга забыть обо всем, что было. А Максим твой и родителей подключил, которые с малышами сидят, и к тебе ездит, и звонит каждый день. Я уж молчу о том, какими глазами он на тебя смотрит!

Вот тогда я окончательно сдалась и стала принимать такую нужную мне помощь более спокойно. Совесть уже не грызла, когда звонила мужчине и просила что-то купить. Я ведь потом все-все ему отдам, но то, что он делал для меня и моих детей, конечно, бесценно.

Пару раз за время моего пребывания в больнице звонил Михаил, но я трубку не брала и молилась, чтобы он не додумался вернуться домой. Нет, путь ему туда однозначно закрыт, и тут без вариантов или сомнений. Конечно, квартира, в которой я живу, принадлежала раньше бабушке, которая в свое время оформила бумаги на мать. А она, как понятно из нашего «тесного» общения, может сделать все, что угодно, значит, мне нужно подумать о том, чтобы в самое ближайшее время куда-то переехать. Брать ипотеку или кредит на новую квартиру я просто не могу: зарплата не позволит мне выплачивать крупную сумму, да еще и детей содержать. Но решать что-то надо! Однозначно!

Это чудесно, когда голова, которая все это время болела и казалась тяжелее чугунка, вдруг начала работать, а поток мыслей в ней стал столько разнообразными и грандиозными, что я радовалась этому, как маленький ребенок. У меня есть цель, буду идти к ней, не видя перед собой преград. И все обязательно получится!

Сейчас самое главное – до конца развестись, стребовать с мужа алименты и продолжить общаться с Максимом. Он ведь каждый день ко мне забегает перед тренировкой. Точнее, до последнего думала, что он сам занимается в зале, не верила, что еще кого-то там тренирует, а оказывается, этот человек уже нашел подработку, носится из школы домой, из дома ко мне, потом в фитнес-центр и обратно домой, но при этом счастливо улыбается, шутит и смеется, хоть взгляд у него уставший и вид невероятно вымотанный.Даже захотелось его обнять, прижать к себе и сказать, что я скоро часть проблем вновь на себя заберу, осталось потерпеть еще немного.

Сегодня, в субботу, я снова думала о многом, пока телефон вновь не запиликал. Посмотрев на экран, увидела имя мужа, вздохнула и хотела вызов отклонить, но… Сколько можно бегать и прятаться? Нужно уже что-то нам решать. Жить с ним я точно больше не буду, видеться тоже не хочу, правда, право встречаться с детьми отнять не могу. Но за последнее время, когда разговаривала с Ромой и Ариной, только и слышала про бабушку Дашу, про деда Сергея и самого молодого учителя. Слова «папа» из детской речи неожиданно испарилось, зато появилось много новых слов, а еще восторженные вздохи и ахи. Хотя Миша сам виноват: дети его ждали долго, упорно, Арина звонила, что-то ему рассказывала, как-то старалась приблизить если не к семье, то к себе, но все ее усилия оказались тщетными. Он сам выбрал этот путь, вот пусть теперь по нему и топает куда угодно.

- Слушаю, - все же поднесла трубку к уху телефона.

- Славка, привет! - как ни в чем не бывало поздоровался супруг. Никогда не любила, как он ко мне обращается, словно к дружбану какому-то, а то и к собаке.