Готовая Пылать (ЛП)

Почувствовать эти слова на языке. Столкнуться с правдой. Решить, могу ли я

справиться с этим.

Да. После того, как ты была со мной в Вегасе, я не мог держаться вдали. В

ночь, когда Мэйор поцеловал тебя, я лишился рассудка. Те записки, это были мои слова.

То свидание было спланировано мной, а он получил все лавры. Но ничего не сделал,

кроме как купил тебе те чертовы розы. Так что я пришел к тебе. Нуждаясь в заверить

себя, что я был тем кого ты хотела. Это было эгоистично, но ты без страха приняла

меня. Так легко.

Я приняла. Было легко верить, что он был моим сном. Те записки были от него. Теперь

в этом был смысл. Мэйор бы не додумался до такого. Тайный сад и еда казалось удивили

Мэйора также, как удивили меня. Тогда я была сбита с толку его поведением, но сейчас это

имело смысл.

Я хотел быть единственным для тебя. Не он. Я подтолкнул его сблизиться с

тобой все время ужасно боясь, что у него получиться сделать это.

Я смотрела на него, позволяя его словам проигрываться в моей голове.

Погружаясь в реальность всего этого. Понимая, что так многое из того что я

предполагала не было правдой. Со мной поиграли во многих отношениях. Так

запутали, но ради чего? Чтобы защитить меня? Чтобы доказать мою невиновность?

Заслуживал ли прощения этот мужчина, который заботился обо мне, готовил для меня

и показывал мне больше любви, чем любой из мужчин в моей жизни? Многое можно

было простить. Я уже знала ответ.

Да. Он заслуживал.

Я была несовершенна. Я была беременна из за своего эгоистичного желания. Я

отправилась вслед за ним, когда думала, что он обрюхатил другую девушку и не станет

заботиться о ней. Я снова и снова умоляла его трахнуть меня, ничего не зная о нем. Он

многое скрывал, но я все равно хотела его.

Тем не менее он любил меня. Со всем безумием, которое знал обо мне. Он по

прежнему любил меня. Он принял мои недостатки, ошибки и мой эгоизм. Он принял

это все и любил меня. Он нашел в этом красоту. Во мне. Когда никто другой не видел

этого. Он был моим подарком в этом мире. Моим везением. Конечно он плохо поступил

и возможно был безумен, но и я была такой. Мы идеально подходили друг другу. Пара, как он и сказал.

Если он теперь оставит меня, я никогда не смогу прийти в себя. То малое, что я

получила было недостаточно. Я хотела абсолютно все. Посмотрев на него, я сказал все

без слов. Я знала, что он сможет увидеть это в моих глазах. Он будет моей причиной

просыпаться по утрам каждый день и улыбаться до конца моей жизни. Я не могла это

потерять. Не теперь, когда я наконец то это нашла.

Он вытер свои руки, пока наблюдал за мной. Я уронила взгляд и вела себя так, словно

не смотрела на него, но это было очень трудно. Мне нравилось как он выглядел и как

двигалось его тело. Было сложно не смотреть на это. Было сложно не желать его. Я

перестала претворяться, что не хотела этого. Думаю я доказала нам обоим, что очень сильно

хотела его.

Когда он начал обходить бар, я напряглась, не уверенная в том, что он собирался

сделать. Пространство между нами было моей последней подстраховкой. Теперь, когда я

приняла решение, я должна буду без вопросов доверят ему.

Он остановился в нескольких дюймах от меня и обхватил мое лицо руками. - Я буду

любить тебя до последнего вздоха. Никто не сможет это изменить. Даже ты.

Искренность в его голосе и то, как он смотрел на меня, сломали ту маленькую стену, которую я по прежнему пыталась сохранить в надежде защитить себя. В этом не было

смысла. Вы не можете защитить свое сердце от всего. Любить Коупа возможно самый

большой риск, на который я пойду, но он будет единственным о котором я никогда не

пожалею.

С ним я чувствовала себя цельной.

Я люблю тебя, - прошептала я, нуждаясь произнести эти слова в слух.

Я знаю.

Коуп

Семь месяцев, два дня и пять часов спустя

У него было десять идеальных пальчиков на ногах и десять идеальных пальчиков

на руках. Головка полная светлых волос и розовые щечки, которые делали его слишком

красивым для мальчика. Но смотря на его маму, у него не было другого выбора, кроме

как не быть красивым.

Нан спала после десяти часов схваток и тридцати минут активных потуг. Она была

настолько сильной, насколько я и ожидал, хотя ближе к концу я мог видеть усталость на ее

лице. Когда доктор впервые положил Коуплэнда Финли Росса, так же известного как Финн

на ее руки, она так ярко улыбнулась, что я клянусь на всем белом свете не было ничего

столь прекрасного и захватывающего дух.

Я никогда не носил свою фамилию с гордостью. После того, как я пробил себе дорогу

в мир, я бросил ее, не нуждаясь ни в чем кроме простого имени. Я не использовал свою

фамилию до того момента, как мне потребовалось прикрытие в Вегасе. Когда Нан и я стояли

перед священником в окружении друзей и семьи, и я дал ей свою фамилию, вот тогда она

вновь стала важной. Что-то, чем я мог гордиться, потому что это я давал Нан все, чем

являлся сам.

Сейчас, когда я держал своего сына на руках, пока моя жена спала, моя фамилия

значила еще больше. Она была его частью. Человек, который дал мне фамилию, не был