Готовность №1

Задержав на секунду дыхание, спецназовец трижды надавил на спусковой крючок, аккуратно перебрасывая массивный ствол бесшумного «Вала» с цели на цель. Надежный автомат издал столько же хлопков, и три кавказца немедля уткнулись головами в землю, не успев даже вскрикнуть. Немного выждав и всматриваясь в сторону лагеря, от которого в любой миг могли появиться сменщики или проверяющие, Жорж поднялся в полный рост, дабы его узрел и узнал снайпер, засевший где-то в дальних зарослях и, побрел к неподвижным телам. Кравчук вышел навстречу, когда он уже осматривал труп паренька. Пуля, выпущенная из «Вала», попала тому точно в сердце, но к своему удивлению, подполковник обнаружил кровоподтек и на шее молодого воина Аллаха…

— Похоже, мы с тобой стреляли одновременно, — буркнул он, насчитывая в каждом теле по два пулевых отверстия.

— Неплохая работа, — буднично подтвердил прапорщик, щелкая предохранителем бесшумной снайперки.

— Зови группу. Пора идти к лагерю…

— Дальнее от нас кострище видишь? — спросил Болотов у Кравчука, не опуская от глаз бинокля.

— Вижу, — отозвался тот, изучая бивак сепаратистов сквозь оптику прицела.

Майор разведки опирался на сухой горизонтальный сук корявого дерева; прапорщик с «Винторезом» пристроился рядом. Георгий Павлович со штатным оператором наблюдали за происходящим в стане Рамазанова, находясь чуть дальше — метрах в пяти-шести. Юный лейтенант держал наготове камеру, а подполковник, легонько поводя стволом «Вала» по вражеской позиции, привычно рассчитывал возможность нанесения расслабленным бандитам максимального ущерба…

— Рамазанов сидит у дальнего костра, левым боком к нам, — продолжал наводить снайпера на очередного «клиента» фээсбэшник.

— С куском жареного мяса в правой руке? — уточнил Серега.

— Совершенно верно. Вот сейчас откусил, жует и скалится, повернув лицо в нашу сторону…

— Да-да, понял!.. Ржет, как сивый мерин — аж здесь слышно…

Болотов порадовался понятливости прапорщика и, сделав свое дело — направив того на цель, стал спокойно ожидать развязки. Майор вообще выглядел и держался неплохо, чего нельзя было сказать о его напарнице. Северцева в эту напряженную ответственную минуту, когда до старта второй промежуточной операции оставались считанные мгновения, сидела на мягком травянистом бугорке, сжавшись в маленький, трепещущий комочек позади — в десятке шагов от четверых мужчин. Именно здесь ей приказал быть грубоватый и вечно прикладывающийся к спиртному командир спецназовцев. Боже, как она сейчас завидовала этим спецназовцам! Их безмятежной уверенности, способности все точно просчитать до мельчайших деталей… К шестнадцати годам девушка окончила полный курс музыкальной школы по классу фортепиано и теперь — совсем некстати, в голове, помимо ее воли, настойчиво и с нарастающей силой звучал давно забытый не то реквием, не то ноктюрн. Она и не пыталась припомнить ни автора, ни названия сочинения, а, закрыв ладонями уши, отвернулась, уткнув взгляд в спутанные клочья травы. Но это не помогало — торжественно траурная музыка не утихала, напротив — приближался апофеоз дивного, волнующего произведения…

— Все, Палыч, цель в перекрестье — к выстрелу готов, — доложил Кравчук.

— Отлично. Начинаем… — бегло взглянув на часы, кивнул Извольский.

Апофеоз навязчивой музыкальной фантазии совпал с командой «Гром», отчетливо произнесенной заместителем командира «Шторма» в микрофон радиостанции. В ту же секунду раздался хлопок «Винтореза» и сразу же откуда-то слева донеслись пулеметные очереди — четко выполняя приказ командира, Ярцев с Одинцовым отвлекали бандитов от основной группы.

Арина все так же сидела средь густой листвы и отворачивалась от устроенной спецназовцами бойни. Она не могла видеть, как опрокинулся навзничь, поверженный Али Рамазанов; как его сподвижники и телохранители повскакивали у двух кострищ и, толком не понимая, откуда по их позиции ведется прицельный огонь, открыли беспорядочную стрельбу во все стороны. Не заметила девушка и того, как молодой лейтенант привстал из-за укрытия, дабы получше заснять на камеру результаты работы группы. Не слышала и команды «Ветер», обозначавшей окончание скоротечной операции…

Очнулась она лишь тогда, когда кто-то рявкнул прямо над ухом:

— Уходим!

Мимо проскочили три фигуры, а старший лейтенант ФСБ все еще медлила. Тогда чьи-то сильные руки подхватили ее, встряхнули и поставили на ноги. В этот миг зрение Арины сфокусировалось на рассерженном лице Извольского…

— Потом кваситься будете, Северцева. Я выделю вам для этого время, — строго отчитал он ее, обдав крепким спиртным духом, и еще раз тряхнул за плечи. Затем, увлекая за собой, уже мягче сказал: — Пойдемте, барышня — нужно поторапливаться…

Вдвоем они быстро нагнали Болотова, Кравчука и Лунько. Взвалив на плечо ее ранец, подполковник распорядился:

— Держитесь за ними и поглядывайте по сторонам. Я приотстану на десяток метров — прикрою.